Анализ стихлтворения Шаганэ

Мы в этой жизни только гости,
Небесный здесь проходим тест.
Смиренно, без обид и злости,
Должны нести свой тяжкий крест.
А, тяжек он у всех, поверьте!
Счастливых абсолютно нет.
Лекарства нет, увы, от смерти,
И деньги не спасут от
бед. Страдают и богач и нищий,
И умница и идиот,
Кто без любви, а кто без
пищи. Нет человека без забот.
Мы в этой жизни только гости,
Плоха она, иль хороша.
В земле сырой гниют лишь кости,
Но будет вечно жить душа.

Вспомогательный план для самостоятельного анализа стихотворения. Цитата:
1. Какова главная тема стихотворения?
2. Почему лирический герой «готов рассказать поле», а не «рассказать о поле»?
3. На чем основано сравнение «водоем—рожь»?
4. Найдите гиперболу. Чем оправдан этот поэтический прием?
5. Как вы думаете, почему в есенинском тексте трижды встречается «что ли»? Как связана с этим «что ли» интонация произведения?
6. Определите размер стихотворения.

Тема Востока полноправно вошла в русскую литературу уже в XIX веке — с поэзией М. Лермонтова и Я. Полонского. В начале двадцатого столетия немало вдохновенных отрок посвятил Востоку И. Бунин, автор «Завета Саади» и «Роз Шираза». В 20-е годы к теме Востока обращались многие современники Есенина. Незадолго до Есенина в Иране побивал В. Хлебников, фрагменты его «восточных» стихотворений звучали в московских поэтических кафе, в его отзывах о Персии переплелись явь и сон, реальность и фантазия.
К своему Востоку Есенин шел исподволь и сознательно в течение целого ряда лет. Он был глубоко убежден в том, что древневосточная классическая литература — необходимая для совершенствования поэтического мастерства учеба. «Я еду учиться, — писал он. — Я хочу проехать даже в Шираз и, думаю, проеду обязательно. Там ведь родились все лучшие персидские лирики. И недаром мусульмане говорят: если он не поет, значит, он не из Шушу, если он не пишет, значит, он не из Шираза». Эту восточную поговорку Есенин использует затем в стихотворении персидского цикла «Руки милой — пара лебедей...»:

Если перс слагает плохо песнь,
Значит, он вовек не из Шираза.

Побывать в Персии поэту не удалось. Его «Персидские мотивы» написаны под впечатлением поездок на Кавказ в 1924—1925 годах, и для них характерны основные мотивы есенинского творчества. Главная из них — тема любви. Любви в широком смысле слова, не только к женщине, но и к России, к жизни, к природе, к Востоку.
Есенинские «Персидские мотивы» — своеобразное осуществление ранней и давней мечты поэта написать книгу «Стихи о любви». Поэтому по мере написания новых стихотворений цикла поэт неоднократно делал их перестановку. Располагая произведения не по хронологическому, а по сюжетному принципу, Есенин таким образом раскрывает историю любви своего лирического героя.
По сравнению с прежними произведениями любовь в «Персидских мотивах» выступает в романтическом ореоле. Поэт щедро использует здесь традиционные художественные символы персидской лирики (соловей, луна, кипарис, флейта, Коран, чадра, шальвары, такие имена и названия, как Саади, Хайям, Фирдоуси, Шираз, Тегеран, Багдад, Хороссан, Босфор и др.). В «Персидских мотивах» немало параллелей с классическими образцами восточной поэзии. Но Восток в есенинском цикле — лишь романтический фон того лирического повествования, главным героем которого является русский поэт, рязанец. Отсюда употребление типично русских разговорных слов и выражений в «восточных» стихотворениях: «незадаром», «нынче», «страшно похожа», «угощай, да не очень», «дела нет», «сроду не пел» и т. д.
Любовь к России явственно присутствует в каждом стихотворении «Персидских мотивов». Однако если в открывающем цикл стихотворении «Улеглась моя былая рана...» память о родине — противопоставление русских обычаев чуждым поэту средневековым нормам морали («Мы в России девушек весенних // На цепи не держим, как собак, // Поцелуям учимся без денег,//Без кинжальных хитростей и драк»), то в стихотворении «Шаганэ ты моя, Шаганэ...» — глубокая ностальгическая тоска по родным полям и «дальней северянке».
Образ ржаного русского поля, встречающийся в четырех из пяти строф стихотворения, становится его своеобразной метафорой, символом далекой родины. Рассказывая о самом дорогом, любимом для него, поэт прибегает к гиперболе («Потому что я с севера, что ли, // Что луна там огромней в сто раз...»), сознательно, как мастер высочайшего класса, виртуозно владеющий родним языком, нарушает нормы грамматики: «Я готов рассказать тебе поле...». Как известно,