Портрет Печорина в повести "Максим Максимыч" (Герой нашего времени)

Новеллой «Максим Максимыч» завершаются путевые записки и подготовляется введение «Журнала Печорина» , так как именно здесь становится впервые известным о существовании печоринских «бумаг» и разъясняются обстоятельства, благодаря которым они очутились у проезжего офицера. Таким образом, по внешней композиции романа эта новелла выполняет роль связки, сцепляя между собой отдельные его части.
Вместе с тем здесь дается дальнейшая конкретизация образа Печорина, в частности описание его внешности: под пером проезжего офицера портрет Печорина получает углубленную, развернутую обрисовку, с попыткой проникнуть в тайну этого характера, чего не мог бы сделать простодушный Максим Максимыч. В фабульной канве событий, изображенных в «Герое нашего времени» , новелла «Максим Максимыч» занимает важное место: здесь дается их финал. В последний раз показывается фигура мятущегося, не находящего себе пристанища героя.
После этого в роман проникает лишь сухое сообщение о его смерти на обратном пути из Персии в Россию, упомянутое в предисловии к «Журналу Печорина» . Но наиболее существенное значение новеллы заключается, конечно, во внутреннем ее смысле, вытекающем из сопоставления двух фигур — Печорина и Максима Максимыча.
Новелла построена как дорожный эпизод, как случайная встреча в пути, и поэтому здесь не может быть богатого внешними событиями развернутого действия. Идейный смысл с предельной концентрированностью выступает из столкновения двух характеров: внутренний драматизм обстоятельств встречи «старых приятелей», несложные ее внешние перипетии и обрисовка характеров Печорина и Максима Максимыча исчерпывают собою содержание новеллы.
Выводы из него еще больше, чем в других новеллах, зависят здесь от освещения Лермонтовым двух основных образов. Печорин появляется в данной новелле после разнообразных жизненных событий, описанных во всех остальных частях романа и оставшихся за его пределами. Позади — опостылевший Петербург, впереди — дорога в Персию, откуда уже не суждено ему вернуться обратно.
В характеристике Печорина, намечающейся через его портрет, следует отметить три особенности: во-первых, Лермонтов и во внешности Печорина подчеркивает черты личности необычной, сильной, выделяющейся над окружающими. Во-вторых, в портрете Печорина бросается в глаза, что это человек «странный» , непонятный, так как весь он соткан из противоречий: наряду с чертами, свидетельствующими о силе физической («крепкое сложение» ) и волевом складе натуры (скрытность, сказывающаяся во внешней манере держаться — «не размахивая руками» при ходьбе, сила личности, обнаруживающаяся во взгляде) , — «что-то детское» в улыбке, «женская нежность» кожи, небрежность и ленивость походки; наконец, надо упомянуть о противоречии между выражением глаз и выражением лица («они не смеялись, когда он смеялся»). В числе противоречий внешности Печорина следует особенно выделить одну черту, составляющую третью особенность его портрета, — это «нервическая слабость» героя. В столь резком своем проявлении эта черта — расслабленность, размягченность, усталость — представляют нечто новое в образе Печорина. В «Максиме Максимыче» мы видим Печорина в будничной обстановке, на одной из маленьких остановок монотонного, надоевшего пути, а главное, Печорина, уже завершившего сложный цикл разнообразных жизненных событий и стоящего вновь у исходной точки: сначала был Петербург, шумная, пустая жизнь аристократа-офицера, затем — Кавказ, с его приключениями, не оставившими глубокого следа, затем снова Петербург, отставка, вероятно, новые попытки заполнить существование. Пред нами замкнутый человек с «равнодушно-спокойным» взглядом, настрого скрывший свою внутреннюю жизнь от окружающего и ограничивший свои сношения с этим окружающим пределами лишь самого необходимого поверхностного соприкосновения. Скука окончательно превратилась в неизлечимую болезнь, и от нее так, видимо, все немило, так все болит, что остается лишь затаить ее, стиснув зубы.