Что такое поэзия и проза абсурда)

Татьяна Григорьевна Гнедич, праправнучатая племянница переводчика «Илиады», училась в начале тридцатых годов в аспирантуре филологического факультета Ленинградского университета (тогда он назывался сокращенно ЛИФЛИ); занималась она английской литературой XVII века. Время было трудное: то и дело происходили чистки. Из университета прогоняли «врагов»: вчера формалистов, сегодня вульгарных социологов и всегда — дворян, буржуазных интеллигентов, уклонистов и воображаемых троцкистов. Татьяна Гнедич, увлеченная творчеством елизаветинских поэтов, ничего не замечала вокруг. Ее, однако, вернули к реальности на каком-то собрании, обвинив в том, что она скрывает свое дворянское происхождение. На собрании ее, конечно, не было, но, узнав о нем, она громко выразила недоумение: могла ли она скрыть свое дворянство? Ведь ее фамилия Гнедич; с допушкинских времен известно, что Гнедичи — дворяне старинного рода. Тогда ее исключили из университета за то, что она «кичится дворянским происхождением». Так в то время поступало партийное руководство: действительность была откровенно абсурдна. Единственным оружием в руках ее жертв — в сущности, беспомощных, — был именно этот абсурд; он мог вас погубить, он мог — если повезет — спасти. Татьяна Гнедич где-то сумела доказать, что такие два обвинения погасили друг друга — она не скрывала и не кичилась; ее восстановили. Она преподавала, переводила английских поэтов, писала стихи акмеистического толка, пробовала переводить русских поэтов на английский. Ефим Эткинд. ПОБЕДА ДУХА

Я ныне вспомнил, как во время оно,\ поэт, похожий на Тримальхиона, —\ короче, рожа не влезала в кадр, —\ поскрипывая кожей милицейской,\ шагал себе по луже веницейской,\ и мне казался худшею из падл.\ Беседуя с приятелем. Приятель\ был худощав, по-бедному опрятен ,\ неговорлив... Читал свои стихи\ немного в нос, в пещеры лобных пазух, и длился звук, а не терялся сразу\ (так Окуджаве пели петухи). Михаил Дидусенко 1999