В каких произведениях герой аист?

"Еще сады не распускались
В ответ на первое тепло,
А я гляжу: знакомый аист
Над крышей выпрямил крыло.

Ах, здравствуй, аист,
Мы наконец тебя дождались.
Спасибо, аист,
Спасибо, птица,
Так и должно было случиться.

Я помню, как мы расставались,
Как догонял тебя мороз.
Ты не забыл наказ мой, аист,
И сына-первенца принес.

Промчится лето золотое,
Мой сын научится шагать.
Настанет осень – выйдут трое
Тебя в дорогу провожать.

Ах, добрый аист,
Мы только на зиму расстались.
Спасибо, аист,
Спасибо, птица,
Пусть наша встреча повторится! " С. Островский.

***

"Белый аист летит, над белесым Полесьем летит.. .
Белорусский мотив в песне вереска, в песне ракит.. .
Все земля приняла - и заботу, и ласку, и пламя,
Полыхал над землей небосвод, как багровое знамя.

Наша память идет по лесной партизанской тропе,
Не смогли зарасти эти тропы в народной судьбе.. .
Боль тех давних годин в каждом сердце живет и поныне,
в каждой нашей семье с нами малые дети Хатыни.. .

Белый аист летит над Полесьем, над тихим жнивьем.. .
Где-то в топи болот погребен остывающий ром.
Белый аист летит, все летит над родными полями,
Землю нашей любви осеняя большими крылами... "Н. Добронравов.

***

"Есть в датских землях полуостров Мальборо, который на наших картах обнаружить не удалось, разве что на сигаретах (правда, тоже не наших) что-то такое встречается. И живут на полуострове мальборцы, народ толковый, смекалистый – глубокомысленный, одним словом. В народе тамошнем говорят, что глубокомыслие – это когда сидят тихо и только морщат лоб. Примерно так выглядели мальборские полуостровитяне.

И случилось так, что повадился к ним аист. Зачем прилетают аисты, это и малому ребенку известно. Что-то они прячут в капусте, чтоб людям было что находить. Но мальборцы стали опасаться, как бы аист не потоптал капусту. Собрались всем своим полуостровом, притихли, наморщили лбы. И стали опускаться глубоко-глубоко в пучину мысли…

Когда вынырнули оттуда, говорят: давайте пригласим из города пастуха, пусть ходит по огороду, отпугивает аиста.

Это было неплохо придумано, но у пастуха ноги оказались почище, чем у аиста, – не в смысле чистоты, конечно, а в смысле величины. Глянули полуостровитяне на капусту, вытоптанную пастухом, еще немного поморщили лбы и пришли вот к какому решению: выделить четырех дюжих парней, пусть они носят пастуха по огороду, а пастух будет отпугивать аиста.

Но y парней ноги оказались тоже почище не в смысле чистоты, и дело кончилось большой капустной катастрофой.

– А ты бы как поступил? – спросили мальборцы, поведав мне эту историю.

Ну, я-то знаю, как поступить, я ведь из страны
с огромным опытом получения и хранения урожая. Я бы выделил десяток парней, чтобы они носили тех четверых, которые будут носить пастуха, который будет отпугивать аиста.

Полуостровитяне усмехнулись: ведь десять парней вытопчут еще больше, чем четверо!

– Ничего страшного, – сказал я, твердо веря, что
количество в конце концов перейдет в качество. – Мы возьмем двадцать парней, пусть они носят десятерых, которые будут носить четверых, которые будут носить пастуха, который будет отпугивать аиста.

Тут полуостровитяне заметили, что двадцать парней вытопчут еще больше, чем десять.

До чего дошлые, до чего смекалистые! Не зря они тут морщили лбы, пока мы учили весь мир собирать высокие урожаи.

Я предложил им взять сорок парней, пятьдесят парней, шестьдесят парней, но они в ответ только вздохнули: откуда они возьмут столько парней? У них вообще мало парней…

Да, конечно… Если аисты вытоптали капусту, пастухи распугали аистов… Сами посудите: откуда у них парни возьмутся? "Ф. Кривин, "Вчерашние сказки. Аисты в капусте".