В чем отличие поэзии Тютчева от поэзии Фета?

1. «Птичий» пантеон в поэзии А. Фета чрезвычайно разнообразен: это не только традиционно-поэтические «соловей» , «орел» , «лебедь» , «ворон» , «ласточка» , «жаворонок» , «голубь» , «чайка» , но и более «прозаические» перепел, сыч, кулик, лунь, петух, снегирь, синица, дятел, коростель, малиновка, чибис, журавли и т. д. Каждая птица задается в составе своего, глубоко оригинального поэтического комплекса. Фет проявляет себя необычайно зорким, наблюдательным художником, его отличает стремление к детализации при изображении окружающего мира. На эту особенность поэзии Фета указывали такие исследователи, как Б. Бухштаб [Бухштаб 1970: 133], В. Н. Касаткина [История 1998: 145] и др. Птицы у Фета являются частью прекрасного в своем богатстве и разнообразии земного мира природы. Голоса звенящих малиновок соединяются с ароматом цветущих яблонь («Цветы») , журавли тянутся над липником замолкнувшего сада («Псовая охота») , соловей «не смеет запеть в смородинном кусте» («Еще весны душистой нега» ) и т. д.

В отличие от Фета, «птичий» пантеон в поэзии Ф. Тютчева менее разнообразен. В его стихах находим таких птиц, как орел, лебедь, соловей, ласточка, коршун, жаворонок, голубь, ворон, гуси, утки. Если Фет стремится в своих стихах к детализации, его птицы «озвучивают» самые разные пейзажи, то у Тютчева они как-то мало связаны с земной природой, ее богатством и разнообразием. Возможно, это объясняется особенностями поэтического мировидения Тютчева, который стремится не столько к созерцанию природы, ее явлений, сколько к их философскому осмыслению.

Птицы у него занимают пограничное положение в пространстве: они как бы соединяют разные начала, разные стихии - земную и небесную, земную и водную, небесную и водную. Причем «родной» оказывается для тютчевских птиц как раз не земная, а небесная или водная стихии. Птицы парят в воздухе («И гроб опущен уж в могилу») , поднимаются ввысь («С поляны коршун поднялся») , гнездятся в вершинах деревьев («Так в жизни есть мгновения») , застывают на глади озера («Лебедь») . Человек не просто наблюдает за птицами, он как бы сливается с ними душой. Поэтому птица почти всегда романтический образ-символ, проводник в мир инобытия (см. , например, стихотворение «С поляны коршун поднялся») .

2. Как Фет, так и Тютчев осмысляют образ птицы не просто как деталь, знак пейзажа, но стремятся к его символическому осмыслению. Особенно показателен в этом плане образ соловья в ноктюрнах Фета. Поэт запечатлевает особые, неповторимые мгновения, когда лирический герой постигает красоту природы, чувствует себя счастливым, любит и любим, и соловьиная песнь воспринимается им как своеобразный «луч» (В. Соловьев) , соединяющий душу человека с вечностью, идеальным, возвышенным. Мифологической семантикой наполняется образ-символ соловьиного сада: это аналог рая, «чудное мгновение» жизни, «реальнейшее» (В. Иванов) .

У Тютчева любимой птицей является не соловей, а лебедь. Для поэтов-романтиков пушкинской поры да и их предшественников (Г. Державин) образ лебедя связывался главным образом с представлениями о поэте и поэзии. Тютчев значительно расширяет спектр значений этого образа. Для него лебедь - олицетворение божества, чистоты, красоты, русского национального космоса («Лебедь») , любви, воспоминаний, меланхолии, смерти, загробного мира («Осенней позднею порою» , «Утихла биза… Легче дышит») .

3. Птицы в поэзии Фета являются важной составляющей гармонической картины мира, одним из средств создания «вселенной любви и красоты» . Так, пение петухов на заре («Спи - еще зарею») , голос кукушки («Кукушка») , соловьиные трели («Еще весна, - как будто неземной» ) исполнены для поэта невыразимой прелести, «отрадной неги» , становятся средством раскрытия «музыки души» , «невыразимого» .

В поэзии Тютчева птицы связаны не только с гармонией, красотой, но и с дисгармонией, хаосом. Если для Фета поэзия - это только мир красоты, любви и счастья, а ноты печали, тоски и дисгармонии возникают из-за ощущения быстротечности быт