Малоизвестные факты из жизни непопулярных монархов...

Сам «великий отец Реформации» Мартин Лютер, несмотря на весь свой гуманизм и тягу к высшей справедливости, не смог обойтись без насилия ни в действиях, ни в воззрениях. Он считал, например, что для искоренения пороков римско-католической церкви необходим именно меч. И в этом даже не было ничего удивительного, особенно после того, как в декабре 1520 г. вступила в действие булла папы Льва X об отлучении Лютера от церкви и по всей католической еще Европе началось массовое сожжение его книг. На сию пропагандистскую акцию он ответил столь же демонстративным сожжением одного из экземпляров папской буллы, а также сборника канонических законов. Война была объявлена, и вызов принят.. .

Впрочем, пламенно проповедуя необходимость «очищения» церкви и возврата к высоким идеалам раннего христианства, Лютер тем самым, по сути, призывал к ее фактическому уничтожению и формированию иной, более дешевой и.. . более послушной структуры, нежели древняя римско-католическая церковь. Светская (королевская) власть очень скоро уразумела всю огромную выгоду для себя этого движения против католицизма и сумела быстро подчинить его своим собственным интересам. Выход из-под главенствующей духовной власти Рима и массовая конфискация гигантских церковных имуществ в странах, воспринявших Реформацию, сослужили хорошую службу прежде всего для укрепления абсолютистской власти монархов, но никак не для «духовной свободы» в обществе. Например, в 1527 г. король Швеции Густав Ваза на Вестеросском риксдаге добился признания лютеранства единственно допустимым вероисповеданием в своей стране, со всеми вытекающими из этого последствиями. Земли, отобранные им при этом у церкви, были розданы поддержавшим его дворянам. Аналогичным образом поступил и сосед Густава Вазы — король Дании Христиан III, провозгласив в 1536 году, что отныне он сам будет руководить проповедью слова божия в своей стране. Отпала от Рима англиканская церковь (1530 г. ) и некоторые немецкие земли, входившие в состав Священной Римской империи германской нации. Последняя — слабая, аморфная империя — состояла теперь не только из плохо связанных между собой городов и мелких княжеств, но оказалась разобщенной и в религиозном отношении.

Сама же декларировавшаяся «свобода совести» на деле оборачивалась совсем не тем, чем грезилась вначале. Нетерпимость лютеран к инакомыслящим, к людям, оставшимся преданными старой вере, поистине не имела границ. Добившись власти, они начинали свирепствовать не хуже, чем католическая инквизиция с ее кострами и виселицами. Достаточно вспомнить то, как в январе 1522 г. магистрат охваченного Реформацией немецкого города Виттенберга принял решение об искоренении «идолопоклонничества» .

Возможно имеется в виду Юлиан Отступник (Апостат) (Flavius Claudius Julianus) (332–363), полное имя Флавий Клавдий Юлиан, римский император, вошедший в историю как Отступник (греч. «Апостат») , как назвали его христиане за попытку вернуть Римскую империю к языческой религии. Юлиан пробыл императором 20 месяцев. Во внутренней политике Юлиан стремился к соблюдению законности и ограничению власти продажных придворных клик. В историю он вошел прежде всего своей попыткой реставрации язычества. Философия Юлиана – культ Солнца в рамках мистического неоплатонизма. Юлиан высоко ценил в христианстве филантропическую струю и надеялся обогатить ею свое реформированное язычество. Он не подвергал христиан суровым преследованиям, но лишил их императорского покровительства и запретил учительствовать в области свободных искусств. Кроме того, Юлиан покровительствовал евреям и пытался восстановить в Палестине еврейскую общину. Он даже приступил к воссозданию Храма (возможно, в пику христианству) .
Вскоре по вступлении своем на императорский престол он издал эдикт, которым он объявлял всем христианским и языческим подданным империи свободу отправления их культа. В силу этого эдикта чтители древних богов, как и исповедники Христа, православные и еретики, получали одинаковые права на свободу своих религиозных убеждений. В то же время множество христианских епископов, вместе с прочими клириками, изгнанных в предыдущее царствование, были возвращены из ссылки. Объявляя свободу всем религиозным партиям, на которые были разделены верующие того времени, Юлиан, по свидетельству древних церковных историков и признанию самих языческих писателей, утешал себя надеждою, что христиане с большим ожесточением против прежнего будут продолжать свои религиозные распри и таким образом, сами того не замечая, станут содействовать ослаблению Церкви. Вместе с тем, через свой эдикт о веротерпимости, он рассчитывал достигнуть для себя еще другой весьма важнейшей выгоды: он очень хорошо понимал, что христиане, разделенные между собою духом партий, не в состоянии будут соединиться для единодушного отпора против него в замышленной им борьбе с Церковью. В этих видах император нередко приглашал к себе во дворец представителей различных христианских партий под видом их примирения, а на самом деле для большего возбуждения их вражды. Юлиан постоянно вмешивался в споры православных с еретиками и всегда принимал в этих случаях сторону последних.