Вставьте пропущенные буквы и знаки препинания.
Вставьте пропущенные буквы и знаки
препинания.
А. П. Чехов
Трудно найти сейчас человека который не знал бы и не любил Чехова.
Его
книги знают и любят все кто только умеет читать. Чехов истиННо народный пи-
сатель. Страницы его книг шелЕстят не только в уютной
тишине библиотеч-
ных залов. Том… ки ра… казов Чехова мы вид… м и в вагончиках полевых
ста-
нов и во «времянках» строителей сибирских ГЭС и походном рю… заке
геолога
развед… вающего тайгу и в сумке моряка несущего службу (где) нибудь
в юж-
ных широтах.
Всегда открыто смотрел Чехов правде в глаза никогда не терял
высокого
уважения к человеческой личности веры в нравстве… ое достоинство
людей. Да
много еще (не) справедливости зла и житейской грязи на земле
словно говорил
Чехов своему читателю но будущее светло и пр… красно надо только
(не) по-
кладая рук трудит… ся для него.
Красота счастье и свобода это для Чехова (не) удел избра… ых а
естест-
ве… ая норма жизни любого человека на земле. Вместе с Липой
героиней своей
пр… красной повести «В овраге» Чехов говорит Все на земле только
ждет чтобы
слит… ся с правдой как лу… ый свет сливается с ночью. И может быть
от этого
предчу… ствия счастливой жизни в чеховских книгах так много лирики
поэти-
ческой одухотворё…ости и нежной грусти грусти (от) того что полное
исти… ое
счастье по которому болит душа чеховских героев узнают лиш… люди
гр… дущих пок… лений.
Сегодня нельзя (не) вспомнить о художестве… ом мастерстве Чехова.
(Не )
даром Лев Толстой называл его Пушкиным в прозе. Русская речь в ее
изящной
простоте и музыкальности была доведена Чеховым до высокого
совершенства.
Трудно найти сейчас человека, который не знал бы Чехова.
Его произведения любят все, кто умеет читать. Чехов -- истинно народный писатель. Страницы его книг шелестят не только в уютной тишине библиотечных залов. Томики рассказов Чехова мы видим и в вагончиках полевых станов, и во
"времянках" строителей сибирских ГЭС, и в походном рюкзаке геолога,
разведывающего тайгу, и в сумке моряка, несущего службу где-нибудь в южных
широтах.
Антон Павлович всегда открыто смотрел правде в глаза, никогда не терял
высокого уважения к человеческой личности, веры в нравственное достоинство
людей.
Да, много ещё несправедливости, зла и житейской грязи на земле, словно говорил
Чехов своему читателю, но будущее светло и прекрасно, надо только не покладая рук трудиться для него.
Красота, счастье и свобода -- это для Чехова не удел избранных, а естественная
норма жизни любого человека на земле. Вместе с Липой, героиней прекрасной повести "В овраге", Чехов говорит: " Всё на земле только ждёт, чтобы слиться с правдой, как лунный свет сливается с ночью".
И, может быть, от этого предчувствия счастливой жизни в чеховских книгах так много лирики, поэтической одухотворённости и нежной грусти от того, что полное
истинное счастье, по которому болит душа чеховских героев, узнают лишь люди
грядущих поколений.
Сегодня нельзя не вспомнить о художественном мастерстве Чехова. Недаром Лев
Толстой называл его Пушкиным в прозе. Русская речь в её изящной простоте и
музыкальности была доведена Чеховым до совершенства.
Трудно найти сейчас человека, который не знал бы и не любил Чехова.
Его книги знают и любят все, кто только умеет читать. Чехов истинно народный писатель. Страницы его книг шелестят не только в уютной
тишине библиотечных залов. Томики рассказов Чехова мы видим и в вагончиках полевых станов, и во «времянках» строителей сибирских ГЭС, и походном рюкзаке геолога, разведывающего тайгу, и в сумке моряка, несущего службу где-нибудь в южных широтах.
Всегда открыто смотрел Чехов правде в глаза, никогда не терял высокого
уважения к человеческой личности, веры в нравственное достоинство
людей. Да, много еще несправедливости, зла и житейской грязи на земле - словно говорил Чехов своему читателю - но будущее светло и прекрасно, надо только, не покладая рук, трудиться для него.
Красота, счастье и свобода это для Чехова - не удел избранных, а естественная норма жизни любого человека на земле. Вместе с Липой,
героиней своей прекрасной повести «В овраге» Чехов говорит: Все на земле только и ждет, чтобы слиться с правдой - как лунный свет сливается с ночью. И, может быть, от этого предчувствия счастливой жизни, в чеховских книгах так много лирики, поэтической одухотворённости и нежной грусти грусти от того, что полное истинное счастье, по которому болит душа чеховских героев, узнают лишь люди грядущих поколений.
Сегодня нельзя не вспомнить о художественном мастерстве Чехова. Недаром Лев Толстой называл его Пушкиным в прозе. Русская речь, в ее
изящной простоте, была доведена Чеховым до высокого
совершенства.
А что, самой-то слабо?
Трудно найти сейчас человека, который не знал бы и не любил Чехова. Его книги знают и любят все, кто только умеет читать. Чехов истинно народный писатель. Страницы его книг шелестят не только в уютнойтишине библиотечных залов. Томики рассказов Чехова мы видим и в вагончиках полевых станов, и во «времянках» строителей сибирских ГЭС, и походном рюкзаке геолога, разведывающего тайгу, и в сумке моряка, несущего службу где-нибудь в южных широтах. Всегда открыто смотрел Чехов правде в глаза, никогда не терялвысокого уважения к человеческой личности, веры в нравственное достоинство людей. Да много еще несправедливости зла и житейской грязи на земле, словно говорил Чехов своему читателю, но будущее светло и прекрасно, надо только не покладая рук трудиться для него. Красота счастье и свобода это для Чехова не удел избранных, аестественная норма жизни любого человека на земле. Вместе с Липойгероиней своей прекрасной повести «В овраге» Чехов говорит: " Все на земле только ждет, чтобы слиться с правдой, как лунный свет сливается с ночью". И может быть от этого предчувствия счастливой жизни в чеховских книгах так много лирики, поэтической одухотворенности и нежной грусти от того, что полное истинное счастье, по которому болит душа чеховских героев, узнают лишь люди грядущих поколений. Сегодня нельзя не вспомнить о художественном мастерстве Чехова. Не даром Лев Толстой называл его Пушкиным в прозе. Русская речь в ее изящной простоте и музыкальности была доведена Чеховым до высокого совершенства.