Кот Баюн
Просветленный
(37127)
9 лет назад
Самое привлекательное и безконечно интересное для человека слово – его имя. Человек вслушивается в него и размышляет о нём всю жизнь. Нередко мы задаём себе вопросы: почему именно это магическое сочетание звуков сопровождает нас до конца дней? Рок это или случайность? Заключён ли в сцепленных в одно звуках потаённый смысл, предопределяющий судьбу? Почему в обращении к Богу или в заговоре достаточно произнести имя человека, чтобы спасти его или навредить ему? Не значит ли, что имя полностью замещает нас в тонких – духовных, эфирных, космических – сферах?
Мы практически ничего не знаем о значении наших русских и славянских имён. Более того, не знаем мы, за незначительным исключением, и самих русских и славянских имён. В этом вопросе много веко царит искусственно созданная чехарда. Продолжается она и ныне. Возьмите любой словарь-справочник так называемых “русских имён” – и вы найдёте там русского едва ли на один процент. Общеупотребительные сейчас имена Елена, Ирина, Анна, Раиса, Виктор, Семён, Илья, Вениамин, Николай, Пётр, Павел, Сергей, Андрей, Алексей, Александр, Дмитрий – не русские. Доходит до того, что, например, в словаре “Славянская мифология от А до Я” (изданном при патронаже Н. И. Толстого) одним из персонажей славянской мифологии объявлен… Иуда (ему посвящена обширная статья). Воистину, всё поставлено с ног на голову! Те, кто читали этот словарь, - вы действительно думаете, что Иуда – изначально славянский персонаж?
С именами так обращаться нельзя! Всё, что аукнется, откликнется на космическом уровне. П. А. Флоренский считал: “Существует тайная и необъяснимая гармония… между именем человека и событиями его жизни. Имя – тончайшая плоть, посредством которой объявляется духовная сущность”. По имени Николая Кузанского, “Имя Божее есть Бог”. Говоря иными словами, имя и сущность составляют неразрывное единство. В Ригведе – священной книге гимнов арийским богам – сказано: “Сын даёт ближайшее и отдалённое (имя) отцу. Третье имя – в светлом пространстве неба” (1.155.3).
За несколько тысячелетий до христианства нашими индоевропейскими пращурами высказана мысль о триединстве всего сущего на небе и земле. В начале было Слово, а Слово есть изреченная мысль. Следовательно, Бог вначале замыслил (назвал), а потом создал человека (а также всё живое и неживое). Это знали все индоевропейцы, знали это и многие другие. В древнеегипетском папирусе “Неси Амсу”, хранящемся в Британском музее, Бог-создатель говорит: “Имя моё – Аусарес (Осирис), семя изначальной материи… Я был один, ибо ничего не было рождено… Я произнёс имя своё, как слово силы, своими устами… ”
Таким образом, можно сказать, что имя человека – пусть хотя бы отчасти по сравнению с именем Бога! – “Слово Силы”. П. А. Флоренский уже в XX веке назвал то же самое “Первоисточной Силой”. Божественная сила эта окружает, охраняет человека, соединяет с космосом и вечностью.
Древние египтяне считали, что имя тесно связано с индивидуальностью. Безымянное существо не могло быть представлено богам. В дохристианском мире, где были обожены все явления природы, всё, населяющее её, все вещи, ни одна сотворённая вещь не существовала без имени. Человек, не имевший имени, с точки зрения божественных сил находился в худшем положении, чем самый ничтожный, неодушевлённый предмет. Увековечение имени отца (деда, ближайших родственников) – первейший сыновний и родовой долг. А содержание гробниц в хорошем состоянии, позволявшем прочесть имена тех, кто лежит в них, считалось в Древнем Египте одним из самых похвальных деяний.
Имя человека вечно. Не случайно мы поминаем по имени даже умерших очень давно, тех (пращуров), о ком почти ничего не помним, кроме имени. В Упанишадах сказано: “Когда умирает человек, то что не оставляет его? – имя. Поистине имя – безконечно… с его помощью он обретает безконечный мир”.