У каких поэтов были ошибки стихосложения?

Абсолютно согласен с НИей, когда она задаёт Вам вопрос: "А что лично Вы считаете ошибками у поэтов"?
Начнём с того, что критик или даже литературовед, оценивая какие-либо отхождения от принятых норм стихосложения (в размере, ритме, образном строе, метафорах, графике, рифме и др.) не рассматривает это само по себе, а анализирует стихотворение во всей его совокупности. Самое важное в стихах - их внутренняя гармония, которая позволяет чувствовать читателю то же самое, что чувствовал поэт, когда он писал эти строки, понимать, что хотел сказать автор и т. п.
Если какие-либо нарушения общепринятых норм поэтики и стихосложения помогают эту гармонию сохранить, делают стихотворение более доступным для читателя, то это уже не ошибка, а поэтический приём, который, кстати, может стать новаторством и расширить существующие стихотворные каноны.
Но читатель обязательно должен это чувствовать, воспринимать это кажущееся нарушение, как технический приём поэта, как одно из изобразительных средств. Ну а если такого не происходит, и читатель видит, что это обычная недоработка автора, который не смог, не захотел или просто поленился поработать над рифмой или размером, то это уже не стихотворный приём, а обычный поэтический ляп. И как бы там потом автор не оправдывался, читатель будет его воспринимать именно так.
Поэтический приём гармонично входит в общий образный строй стихотворения, его не приходится растолковывать читателю, потому что читатель сам чувствует или понимает, с какой целью и для чего был этот приём использован. Ошибка никак с образным строем стихотворения не связана, она рушит гармонию, а читатель может её истолковать единственно, как ошибку. Именно за такие ляпы критики ругают поэтов.
Не надо думать, что ошибки - исключительно удел молодых. У опытных и искушённых они тоже случаются:
"Селим сказал:
- Библиотека
Облагораживает человека".
(Анатолий Софронов, "В глубь времени", роман в стихах, Московский рабочий, 1980. стр. 18).
Громоздкая заключительная строка даже на слух кажется непомерно длинной и действительно имеет два лишних слога. Понять, зачем это понадобилось автору, невозможно. Ляп очевиден, хотя поэт опытен и искушён.
Классики, которые много экспериментировали (Державин, Пушкин, Брюсов, Маяковский, Вознесенский и др.) тоже могли допускать ошибки: ведь идти первым по целине безумно трудно. Иное дело, что они не упорствовали в своих ошибках, умели их понять и исправить, сделав при этом надлежащие выводы.
Иное дело - графоманы, которые либо упорствуют в своих ошибках и не желают их исправлять, либо просто не могут этого сделать.