Когда вам хочется умереть (если у вас такие моменты бывают), на что это больше похоже: на жажду разрушения или спокойствия?

Цитаты из документального фильма «Киногид извращенца» / The Pervert's Guide To Cinema (2006):

«В «Малхолланд драйв» Дэвида Линча есть короткий эпизод, происходящий в театре, в котором мы сейчас находимся. Женщина стоит за стойкой микрофона и поёт. Потом, лишившись чувств от утомления или чего-то ещё, она падает. К нашему удивлению, пение продолжается. Сразу же следует объяснение: это была фонограмма, но в те две секунды, когда мы находимся в замешательстве, мы сталкиваемся с измерением автономного частичного объекта, подобным ночному кошмару ...как в известной истории с Чеширским Котом из «Алисы в стране чудес», когда кот исчезает, а улыбка остаётся. - Ты могла заметить, что я уже не совсем я.

В частичных объектах (в смысле органов без тела) завораживает то, что они воплощают то, что Фрейд называл ВЛЕЧЕНИЕМ К СМЕРТИ. И здесь мы должны быть очень внимательны. Влечение к смерти - это не вариант БУДДИСТСКОГО стремления к ничто: «Я хочу обрести ВЕЧНЫЙ МИР» - Нет! Влечение к смерти - это почти обратное: влечение к смерти - это то, что в романах Стивена Кинга называется измерением БЕССМЕРТИЯ, ЖИВЫХ МЕРТВЕЦОВ, или чего-то, что остается ЖИВЫМ даже после того, как оно УМЕРЛО. Оно бессмертно в самой своей смерти, продолжает длиться, существовать, ЕГО НЕЛЬЗЯ УНИЧТОЖИТЬ, чем больше его режут, тем больше оно существует. Это измерение такого дьявольского бессмертия и есть то, что представляет собою частичный объект.

Лучшим примером здесь, по-моему, является история с балериной из «Красных башмачков» Майкла Пауэлла. Ее страсть к танцу воплощается в том, что ею овладевают ее пуанты. Они буквально - бессмертный объект.

Возможно, часть тела, которая идеально подходит на роль автономного частичного объекта, - это кулак или, скорее, рука. Эта рука поднимается - вот ключевая идея фильма. Она не просто нечто чуждое ему, это и есть сама суть его личности.

- Я - чувство мести Джека.

В замечательном английском классическом ужастике «Ночь мертвецов»...

- Я знал, что ты не бросишь меня, Хьюго. Я знал, что ты вернёшься.

...в котором Майкл Рэдгрейв играет чревовещателя, ревнующего свою куклу.

- Остынь, я просто пошутил. Ты меня знаешь, Максвелл! Максвелл. Максвелл! Убери от меня свои руки! - Прекрати придуриваться! - Максвелл! Эй, ты, ненормальный!

В порыве ярости он ломает куклу, затем отрубается, и потом в последней сцене мы видим, как он медленно приходит в сознание в больнице, снова приходит в себя. Сначала слова застревают у него в горле, потом с большим трудом он наконец-то снова обретает способность говорить, но говорит он искажённым голосом куклы.

- Привет, Сильвестр. Я тебя ждал.

Урок прост: единственный способ для меня избавиться от этого автономного частичного объекта - это стать этим объектом.»