Как Вы контролируете процессы Вашей нейросети?

Был маленький поток, струящийся к своей Реке, в этом расплаве он искал множество маленьких рук, способных обнять. Он слышал журчание стольких рек на своём пути здесь и там, он понимал свой язык, ровный шёпот, уносящий его к таким же каплям, а потом к другим, к изнывающим от жажды пустыням. Точно, там был огромный медведь, покрытый шерстью, который с наслаждением лакал эти капли, затем он повёл носом в дрожащем воздухе, втягивая неизвестный запах; это была Она! в-прошлом он был её медвежонком, они так хорошо знали друг друга, и он ткнулся в неё влажным носом, чтобы снова и снова ощущать этот прелестный и чарующий запах, встречаться и находить друг друга в сопении и фырканье, раскачивании и убаюкивании, всегда вместе, словно вся их жизнь была этим совместным танцем.
Наш кочевник грядущих времён слушал и слушал эту старую Реку, которая скользила, переливалась и возрастала в мощи, унесённый её таинственным источником, захваченный её первой очарованной каплей, играющей свою первобытную музыку, дабы отыскать своё бесчисленное очарование в маленьком корне, в семени вьюнка или языке медведя, во всех маленьких жаждущих языках, каждый из которых ищет своё удовольствие и свою радость.
И этот музыкант древности желал очаровать свою Королеву или принцессу, задержать на мгновение в этом Времени, ускользающем подобно великой Реке, забрать её с собой навсегда, и если Она обратилась в камень — то освободить её. Возможно, это и была та самая старая рана, что рождала зов и жажду, дабы навсегда излечиться от этого болезненного скрипящего вида, в котором он родился в момент помрачения посреди веков, протекающих с Нилом, или Гангом, или Тистой по этому глубокому ущелью, над которым господствует крепость вечности.
Но эта Принцесса Красоты, как найти её среди скал, омываемых шумными стремительными потоками? И он слушал и слушал молчаливые камни, которые, казалось, тоже имели свой язык и свою жажду, растворяясь, может быть, затем, чтобы обнаружить её источник, её великую Волну и её Реку, обкатывающую жемчуга её очарованных капель.
Эта его Принцесса, может быть она была в глубине скалы? «Иди в поисках Той, кто освободит мир от его Ночи и старых зверей, пожирающих землю». И вот как-то раз он набрёл в лесу на прогалину на вершине скалистого холма; нежная зелёная лужайка, словно солнечный день после долгих ночей: красная пуансетия, трепещущая на ветру и старый покинутый дом с маленькой галереей и тремя парами ступеней, с которых видны необъятные дали. Этот дом словно был создан для него, и обнаружен совсем не случайно, будто он давно ожидал его здесь, на этой поляне ещё с древних времён, от погубленных и забытых мертвецов.
И его птица-друг была здесь.