Многие влиятельные режиссеры мира, с неким отвращением относились к образу современной бесстыжей женщины, - справедливо?

Моё отношение к тюльпанам чисто линчевское. Я считаю их отвратительными. Просто представьте, разве они не... как их называют... «vagina dentata», т. е. зубастые вагины, которые грозят тебя проглотить? Я считаю, что цветы по определению отвратительны. Я имею в виду, понимают ли люди, что за ужасная вещь, цветы? То есть, по сути это открытое приглашение для всяких насекомых и пчёл: «Приходи и отымей меня!», понимаете?

Мы, мужчины, по крайней мере в нашем обычном фалло-лого-центричном варианте сексуальности, даже занимаясь этим с настоящей женщиной, с успехом делаем это с нашей фантазией. Женщина сводится к мастурбирующему придатку. Женщина возбуждает нас в той мере, в какой она вписывается в фантазию. У женщин всё обстоит иначе. Настоящее наслаждение доставляет не сам процесс, а рассказ о нём после. Конечно, женщина получает непосредственное удовольствие от секса, но, может быть, пока они занимаются этим, они уже создают или вводят эту минимальную нарративную дистанцию, так что они уже видят себя со стороны и делают это предметом рассказа. В «Персоне» Ингмара Бергмана есть бесподобная сцена, в которой Биби Андерссон рассказывает молчащей Лив Ульман историю про небольшую оргию на пляже, которая произошла много лет назад. Эта сцена такая эротическая, именно потому, что Бергман, к счастью, не поддался соблазну флэшбеков. Никаких флэшбеков, только слова. Возможно, это одна из самых эротичных сцен во всей истории кинематографа.

Между реальностью и фантазией существует странное напряжение и в то же время внутренняя связь. Мы можем обнаружить её в чистом виде в неочевидной ситуации с порнографией. Порнография - это по сути глубоко консервативный жанр. Это не жанр, в котором всё разрешено. Этот жанр основан на фундаментальном запрете. Мы переступаем черту, ты можешь всё видеть, соитие и т. д., но цена, которую ты за это платишь, это то, что нарратив, поддерживающий сексуальные действия, невозможно принимать всерьёз. Сценаристы порнофильмов не могут быть такими тупыми. Знаете, все эти пошлые истории про домохозяйку, которая сидит дома одна, приходит водопроводчик, заделывает дыру, и потом хозяйка обращается к нему: «Простите, но у меня есть ещё одна дыра, с которой нужно поработать. Вы сможете?» и т. д. Итак, это трагедия порнографии. Она пытается быть настолько реалистичной, насколько это возможно, но ей приходится устанавливать минимум фантазматической поддержки.

«С широко закрытыми глазами» - это фильм, в котором содержится весьма конкретный урок относительно фантазии. Она рассказывает ему не о том, как она ему изменяет на самом деле, а о том, как она фантазирует об измене с каким-то морским офицером, которого она встретила в отеле и т. д. Весь фильм - это его отчаянная попытка угнаться за её фантазией, которая оканчивается неудачей. Многим не нравится эта сцена в таинственном замке богатых, в котором они собираются, чтобы устраивать свои оргии. Говорят, что эта оргия асептичная, абсолютно непривлекательная, без эротического напряжения. Но я думаю, что это как раз и важно. Это полное бессилие мужской фантазии. Это история о том, как мужская фантазия не может угнаться за фантазией женщины, об избытке желания в женской фантазии и о том, как это опасно для мужчины:

«Давай сотрём женщину, давай уничтожим её, потому что имеет значение только моя фантазия». Другая стратегия - это, конечно, мазохистская стратегия: «Дай мне удержать иллюзию того, что женщина доминирует как босс. Я приму свою подчинённую роль, но в тайне я останусь хозяином, потому что я сам и пишу этот сценарий собственного подчинения».