Участник войны, журналист Александр ЯШИН (1913–11.7.1968) — автор многих поэтических сборников стихов, а также и прозы,

У истоков "вологодской школы" стоял Александр Яшин, в произведениях которого (рассказ "Рычаги", повести "Вологодская свадьба", "Сирота" и др.) впервые была высказана правда о советской деревне, остро поставлены вопросы о судьбах крестьянства и традиционной крестьянской культуры. Яшин проявил себя и как мастер лирической прозы в повести "Угощаю рябиной", в циклах новелл "Вместе с Пришвиным", "Сладкий остров", "Маленькие рассказы". Как свидетельствовал Ф. Абрамов, "одно качество непременно присуще всему, что писал зрелый Яшин, – это исповедальная правдивость и искренность". В 1960-е гг. А. Яшин написал немало прекрасных лирических стихов.

Жил я в доме у синих скал,
Жил, работал время не тратил.
Поутру окно открывал,
Закрывал перед сном, на закате.

Нынче помню только одно:
Ты с горы, как с неба, сходила.
Я не мог затворить окно,
И пошло все не так, как было.

Был закат — занялся восход
На четыре стороны света,
Снова птицы снялись в полет,
Зашумел полуденник ветер,

Ожил лес, ожила вода.
Ты спускалась с горы по краю...
Будь я даже слепым -
И тогда
Я тебя увидел бы, знаю.
------
Солнце спокойное, будто луна,
С утра без всякой короны,
Смотрит сквозь облако,
Как из окна,
На рощу,
На луг зеленый.

От берега к берегу
Ходит река,
Я слышу ее журчание.
В ней - те же луна, луга, облака,
То же мироздание.

Птицы взвиваются из-под ног,
Зайцы срываются со всех ног.
А я никого не трогаю:
Лугами, лесами, как добрый бог,
Иду своею дорогою.

И ягоды ем,
И траву щиплю,
К ручью становлюсь на колени я.
Я воду люблю,
Я землю люблю,
Как после выздоровления.

Бреду бережком,
Не с ружьем, с бадожком,
Душа и глаза - настежь.
Бродить по сырой земле босиком -
Это большое счастье!
------
Весна всему свой голос дарит:
Воде, листве, земле - всему,
Кострам в лесу
И птичьей паре,
Глазам и сердцу моему.
Все началось с простой капели,
И вот уже текут снега,
И зажурчали, зазвенели
Деревья,
Воздух
И луга.
Несется плеск с речных излучин,
В овраге ветер струны рвет,
Весь мир разбужен
И озвучен
И дирижеру смотрит в рот.
С утра в бору,
Зачем - не знаю,
Мну старый ягодник, траву
И повторяю, повторяю
Свое тревожное "ау!".
Слух напряжен,
И сердце бьется,
Я, словно чуда, жду в глуши:
Быть может, кто-то отзовется
На музыку моей души.
------
Быть может, бор здесь был когда-то,
Теперь лишь рощи там и тут -
Для косачей, для куропаток.
Для всякой живности приют.

Зеленые, в сырой ложбинке
Иль на припеке близ реки
Стоят березки и осинки
Среди хлебов, как островки.

Зовут колками эти рощи,
Околочками.
Почему?
Но слов понятнее и проще
Здесь и не нужно никому.

Хочу, чтоб всё в степях Алтая,
Особенное с давних пор, -
Сердца людские, речь живая,
И запахи, и цвет озер,

И песни, полные значенья, -
Все стало так же для меня
Не требующим разъясненья,
Родным с сегодняшнего дня.
------
Из-за утеса,
Как из-за угла,
Почти в упор ударили в орла.

А он спокойно свой покинул камень,
Не оглянувшись даже на стрелка,
И, как всегда, широкими кругами,
Не торопясь, ушел за облака.

Быть может, дробь совсем мелка была
Для перепелок, а не для орла?
Иль задрожала у стрелка рука
И покачнулся ствол дробовика?

Нет, ни дробинки не скользнуло мимо,
А сердце и орлиное ранимо...
Орел упал,
Но средь далеких скал,
Чтоб враг не видел,
Не торжествовал.