отделении глухо позвякивали склянки. Тяпнутый убирал в шкафах смотровой. Седой же волшебник сидел и напевал: – «К берегам священным Нила…» Пёс видел страшные дела. Руки в скользких перчатках важный человек погружал в сосуд, доставал мозги, – упорный человек, настойчивый, всё чего-то добивался, резал, рассматривал, щурился и пел: – «К берегам священным Нила…»
Не страшен и жуток ли финал? Не напоминает ли лабораторию Доктора Смерть -- Фаусто Риндона, то бишь доктора Менгеле?!
Седой же волшебник сидел и напевал:
– «К берегам священным Нила…»
Пёс видел страшные дела. Руки в скользких перчатках важный человек погружал в сосуд, доставал мозги, – упорный человек, настойчивый, всё чего-то добивался, резал, рассматривал, щурился и пел:
– «К берегам священным Нила…»
Не страшен и жуток ли финал? Не напоминает ли лабораторию Доктора Смерть -- Фаусто Риндона, то бишь доктора Менгеле?!