Если играбельность — это капитализация аналоговых ошибок, тогда реиграбельность — это капитализация инверсии ошибок?

Цифровая экономика представлена сервисными платформами. Это факт. Отчуждение никто не отменял. Это бесспорная истина.

Экономические агенты к цифровому процветанию будут продвигаться через те или иные виды повторяемости. Через те или иные формы отчуждения от интеллектуальной собственности аналогового пользователя. Но как одной дефиницией определить повторяемость отчуждения от интеллектуальной собственности, пригодную для платформизации? Эту обязательную для электронного бизнеса операцию, этот вид экономической и цифровой деятельности мы условились называть "реиграбельностью".

Реиграбельность — это такая повторяемость отчуждения от интеллектуальной собственности, которая пригодную для платформизации. Сперва реиграбельность, а потом платформизация? Или это одновременные процессы? Аргументация такова: если реиграбельность суть сервис повторяемости, тогда отчуждение должно выполнят функцию универсальной и общедоступной платформы. Отчуждение цифрового капитала как платформизация? Во-первых, а почему бы нет? Мы находимся в начальной стадии глобальных событий и необратимых перемен, когда не следует поспешно отказываться от пересмотра традиционной картины мира и основательно перетряхнуть университетский тезаурус. Во-вторых, последовательность мыслей и выводов, опровергающих предлагаемый тезис может оказаться не менее полезной, чем новая цифровая догма.

Реиграбельность можно рассматривать атавизмом репродуктивного мышления, сохранившемся в мирах повторяемости, без конфликта встроенного в отчуждаемое мышление. Играбельность – это пережиток продуктивного (творческого) в отчуждаемом мышлении, развёртываемом в аналоговом мире. Играбельность помогает не встроить отчуждаемое мышление в сознание аналогового пользователя, не удовлетворенного своей экономической деятельностью, а переформатировать личность до новой картины мира.

Какой картины мира? Действительно ли новой? Насколько новой? Платформенное сознание адекватно реиграбельной картине мира. Или наоборот? Да. Мы можем себе позволить говорить так или иначе потому, что исходим из того, что отчуждаемое мышление, то ли совместим с платформенным сознанием, то ли требует платформенного сознания.

Реиграбельная картине мира адекватна платформенному сознанию.

Реиграбельный мир, мир реиграбельность, как и реиграбельная картина (такового, этого, вот этого) мира — это условие успешности в условиях цифровой и платформенной экономики.

Проблема с отчуждаемым мышлением в том, что встроить его субъекту (сделать частью сознания, оформить навыком само-осознания) можно лишь при новой картине мира. Отчуждаемое мышление встраивается в традиционную картине мира с конфликтами. Чем это вызвано? Тем, что традиционная картина мира не отражает новый реальный мир, в котором правит реиграбельный капитал.

А кому в первую очередь? Кому безотлагательно? Кому вне магазинной очереди RR отсыпят в кулек из газетной бумаги? Экономическим агентам, которым придется полностью раскрыть потенциал реиграбельности товара и услуги через денежную трансакцию. И сделать это в одну трансакцию! Надо воспользоваться сервисной платформой отчуждения, чтобы получить доступ к потенциалу повторяемости.

Играбельность — это капитализация аналоговых ошибок. Реиграбельность — это капитализация инверсии ошибок.

Если играбельность — это капитализация аналоговых ошибок, тогда реиграбельность — это капитализация инверсии (цифровых копий) ошибок (получаемых по сетям 5G и хранящих в больших данных)?