Когда человек понимает, что есть внушение, а когда уже перестаёт?
Меня крестили в 20 лет, но так и не уверовал (хотя и желание было).
Что осталось, осталось лишь разочарование, но так же появилось столько интересного в том числе и людей мнение которых мне иногда кажется странным, но всё же я анализирую и перепроверяю и удивляюсь, но поток информации не прекращается...
Когда человек понимает
уже не перестанет
Все знают, что за история с Приднестровьем. Приднестровье – это часть тогда Молдавии, которая руками романтиков, последних солдат империи зачем-то была отбита, отколота от Молдавии, и теперь никто 25 лет не понимает, что с этим делать. Там доведенный до полной депрессии, разложения регион, который, конечно, впишется во всё. Там принят закон, который гарантирует вам большой срок, если вы где-нибудь публично усомнитесь в освободительной роли России.
Там в Приднестровье, наконец, открыли ресторан. Но там ножи, например, в приборе, они предназначены только для того, чтобы отмахиваться либо от крупных мух, либо от официантов, которые стоят и смотрят вам через плечо, чтобы вы не слишком много съели и было бы, что унести с собой на кухню.
У них был проведен уникальный эксперимент: были введены пластмассовые деньг. То есть даже ни одно африканское государство до такого не доходил.
О. Журавлева― Кто-то доходил, мне кажется. Этот опыт уже был у кого-то. Сейчас не помню, у кого.
А. Невзоров― Но, так или иначе, выяснилось, что фальшивомонетчиками легко становились даже ученики 2-го класса тираспольской школы
О. Журавлева― Вырезали ножничками?
А. Невзоров― Они прямо вот собрали правительство – нет, отливали, штамповали, – и показали, как они это делают, когда они за два часа сделали месячный бюджет республики без всяких проблем. Там ведь кто на самом деле успел найти старую советскую пластмассу на разбитых фабриках и ею завладеть, тот и делает деньги. И это был тот редкий случай, когда фальшивомонетчикам надо было, в общем, объявить благодарность за то, что они помогли государству и создали деньги, которые без этого ниоткуда бы не появились. Потому что пионеры…
О. Журавлева― В общем, это пионеры-герои, я поняла, Александр Глебович.
А. Невзоров― Да, совершенно верно. И вот с этим Приднестровьем ничего не поделаешь. Там либо надо будет, ворча, отступать и что-то объяснять электорату, либо надо будет воевать, что абсолютно невозможно. Потому что когда мы воевали в Приднестровье – я ведь один из тех, кому этот регион обязан своим кошмаром, обязан своей депрессией, обязан своим несчастьем. Я был тем идиотом, который всё это в значительной степени обеспечил тогда.
Но тогда можно было пробраться через Украину. Тогда украинские погранцы с большим воодушевлением встречали группы добровольцев…
О. Журавлева― А вы были именно добровольцем, не журналистом?
А. Невзоров― Там я был всем. И не забывай, что там были ошметки рижского ОМОНа, которые воевали за них. Там были все друзья. Там была абсолютно сумасшедшая, улетная, романтическая война на тот момент.
О. Журавлева― Это похоже на нынешний Донбасс, простите?
А. Невзоров― Нет, абсолютно. Нынешний Донбасс – это только уголовники. Потому что тех ребят, которых я знавал по Приднестровью и Чечне давным-давно убили, расстреляли. И, в общем, из всех я остался один только потому, что завязал с этой профессией.
https://echo.msk.ru/programs/nevsredy/2747070-echo/
Я живой еще пока,
Но, как видишь, дерганный...
https://stihi.ru/2011/04/23/7932