Могли ли в СССР в 1950-е годы советские люди жить тайной жизнью? И до какой степени эта жизнь останется непознаваемой?

Могли ли в СССР в 1950-е годы советские люди жить тайной жизнью? Если да, то до какой степени эта жизнь могла быть тайной для государства и для нас, нерадивых потомков? Могла ли это быть тайна не названных героев? Если нет, почему нет?

Текст вопроса:

"Царевна, или Дом с высокими окнами" (драма одного дня 23 июня 1963 года)
Акт 3.
...

Усанин. Не хочу вспоминать лет пятьдесят третьего года.
Шутова. Никто не знает нашей с тобой тайны.
Усанин (после женских слов меняет свою позицию). А вот пусть психолог из Казани будет четвертым носителем нашей тайны. Солома вместо мозгов. Пусть советская наука узнает, как ты провела ту июльскую ночь. С полуночи и до половины четвертого утра с гранатой всю ночь простояла у выходных дверей кинотеатра в здании купца Короткова. Если бы после демонстрации кинохроники с коронацией Елизаветы Второй царевну вывели бы во двор расстреливать, что собиралась сделать? Выдернуть чеку, бросить гранату под ноги палачам из расстрельной команды? Дрожала под звёздным небом. Три часа репетировала фразу: "Беги, Ольга!" Своим тельцем прикрыла бы царевну. Вот какова наша Шутова!
(Передразнивает кого-то.)
Не шутите с ней!

Субханкулов. Откуда Вы знаете? Что всю ночь? Что с гранатой в руках?

Шутова. Со мной он рядом стоял. С двумя пистолетами в обеих руках. В закрытые двери целился. Стрелок. Как звуки смокли, а киноаппарат тарахтел как твой дизель у трактора, так Борис Усанин завозился в темноте. Один пистолет достал из кожаной кобуры, которую с собой привёз с фронта. А здесь в Казахстане ему из войлока сшили кобуру под второй ствол. В три часа ночи в темноте положил обе кобуры у себя перед сапогами. Руки с оружием вытянул.
Стоял и ждал, когда Великую княжну будут выводить... на расстрел.

Субханкулов. А, так вы вдвоём той ночью были? И чём всё закончилось?

Шутова. Двери открылись. Вышла Великая княжна. И стала плакать. Навзрыд. Борис её за плечи обнял. Так и шли от торговых рядов купца Коорткова к себе домой на улицу Кагановича.
А мне пришлось те кобуры с земли поднимать, да фонариком дорогу им освещать. Как собачонка сбоку бежала от Великой княжны и её телохранителя.
(Усанину.)
Тяжелые были твои пистолеты.
Правильно сделал Москва, что отняла у тебя всё твоё оружие, вояка недоделанный.

Усанин (ухмыляется.) А гостю нашему из Казани не хочешь рассказать, что тем утром дальше было? Довели мы царевну домой, уложили под одеяло. Вышли на утреннюю улицу Кагановича. Дело было до рассвета... И что было дальше? Повествуй в подробностях.

Шутова (ожесточенно). Никто никогда не узнает.

Усанин (примирительно). И я не расскажу. Вот и получается: ученые, а ничего им знать не дано про простого человека. Чем люди живы? Стройте свои научные гипотезы на ночном песке. А мы промолчим. Правда всегда промежду простых людей. Недоступна наша простецкая для взгляда ученого со стороны.
Шутова (вдруг улыбается). А дружок твой что учудил в тот июльский день, помнишь? Узнал, что Великую княжну на ночь в торговые ряды Короткова пригласили. Никто же не знал, что для частного кинопросмотра. Этот горе-милиционер сам себе ордер выписал на излов преступника в Зеренде. После захода солнца сыщик сел на мотоцикл. В дороге из фляги какое-то пойло пил. Не доезжая до Зеренды мотоцикл и опрокинулся. Неделю без штанов провалялся на койке. Неделю не мог выбраться из Зеренды. Злополучная Зеренда.
Ничего не знал о том, что здесь в Кокчетаве произошло. Вернулся. Щеки такие впалые. Взгляд безумный. Побежал расспрашивать, а никто ничего не знает. Не было у простых советских людей никакой тайно жизни. Ко мне прибежал как миленький. Еды принёс.
Хватило ума прийти не с пустыми руками... И как такого назначили начальником уголовного розыска?
Субханкулов. Мужская дружба.
Шутова и Усанин. Может и так.
...