Кто даёт названия картинам?

В прежние времена, когда произведения искусства создавались для небольшой элиты, особой нужды в названиях не было: меценат и художник обычно договаривались о предмете картины, и будущие владельцы более или менее знали, что они увидят. (Даже сегодня немногие картины, которые висят в частных домах, сопровождаются названиями.)

Произведения искусства, которые оставались специфичными для конкретного места и видимыми в основном для местного населения, также не требовали названий. Представьте себе алтарь в местной церкви или фреску в княжеском дворце.

Но все это изменилось, как только картины начали циркулировать, и люди начали сталкиваться с изображениями на значительном удалении-как физическом, так и временном – от их создания.
Обычно мы думаем, что название картины придумывает художник, но исторически название было скорее вопросом восприятия, чем создания.

На самом деле многие картины, которые висят в наших музеях, были названы не их создателями, а теми, кого можно назвать «посредниками»: группой, в которую входят все — от нотариусов, дилеров и граверов до критиков, друзей художника и даже членов зрительской аудитории. Некоторые картины Рембрандта, например, получили свои названия от популярных гравюр, выпущенных много лет спустя после их создания. Один критик назвал прорывную картину Клода Моне в Парижском салоне «женщина в зеленом платье» (1866): сам Моне назвал ее Камиллой, в честь любовницы, которая позже стала его женой.

Даже современные картины часто получают свои названия от посредников. Пасифая Джексона Поллока (1943), по-видимому, была названа в честь мифической царицы, которая наставила рога царю Миносу и родила Минотавра, и некоторые выдающиеся комментаторы интерпретировали ее соответствующим образом. Но на самом деле Поллок намеревался назвать свою картину «Моби Дик», а куратор музея придумал Пасифаю.

Тем не менее, даже когда у современных ученых есть веские основания сомневаться в традиционном названии, имеющееся название, и интерпретацию, которую оно подразумевает, почти невозможно изменить. Еще в XIX веке комментаторы поняли, что рембрандтовский «Ночной дозор» не изображал часы и не происходил ночью. Но кто не знает картины с таким названием?
Художники, как правило, не называли свои работы до 19-го века, и даже те, кто настойчиво стремился контролировать прием своих картин, давая им названия, не всегда преуспевали. Джеймс Макнейл Уистлер назвал свою самую знаменитую композицию в серо-черном цвете № 1 «Портрет матери художника» (1871), например, потому, что он хотел направить взгляд зрителя сначала на абстрактный рисунок его тонов и только потом – если вообще это было возможно – на предмет картины.

«Для меня она интересна как портрет моей матери, — признал он, — но что может или должно волновать публику относительно личности портрета?».

Однако зрителям портрет был небезразличен не только потому, что каждый человек реагирует на эмоциональное воздействие человеческой фигуры, но и потому, что гораздо легче вспомнить такую картину по тому, что она представляет, чем по титульной абстракции – особенно когда случается, что есть несколько таких композиций в сером и черном цвете одного и того же художника. Эта конкретная картина стала широко известна, конечно, как “Мать Уистлера.”


https://www.risunoc.com/2020/09/kak-kartina-poluchila-svoye-nazvaniye.html