Воспоминания француженки бежавшей в Россию в 1812 году. Английская Википедия говорит что она прародительница феминизма+

Баронесса Анна-Луиза Жермена де Сталь-Гольштейн (фр. Anne-Louise Germaine de Staël-Holstein), урождённая Неккер (Necker; 1766—1817) — французская писательница, теоретик литературы, публицист, имевшая большое влияние на литературные вкусы Европы начала XIX века. Дочь министра финансов Жака Неккера. Пользовалась авторитетом в политических кругах и публично оппонировала Наполеону, за что была выслана из Франции.
«Три великие силы борются с Наполеоном за душу Европы: Англия, Россия и мадам де Сталь» — говорила знакомая Бонапарта графиня Викторина де Шастене.
https://en.wikipedia.org/wiki/Germaine_de_Staël

Все феминистки в душе хотят патриархата ? Если судить по её воспоминаниям о России и по тому что она будучи замужней влюбилась в русского генерала Михаила Милорадовича.

«Он вселил в меня больше веры в военные успехи России. Такой веры у меня до той поры не было».(о Милорадовиче)
Из письма жене Кутузова: «Боже мой, как завидую я Вам, я не знаю судьбы более прекрасной, чем быть женой великого человека! Будьте так добры, сказать генералу Милорадовичу, что я готовлю ему лавровый венок, как достойному сподвижнику своего полководца. Тысячу приветствий».

О России и русских.
«Наше путешествие было спокойно и безопасно: так сильно в России гостеприимство и у знати, и у простого народа».
«Почти девятьсот верст отделяют Киев от Москвы. Русские возницы мчали меня с быстротой молнии; они пели песни и этими песнями, как уверяли меня, подбадривали и ласкали своих лошадей. «Ну, бегите, голубчики, - говорили они. Я не нашла ничего дикого в этом народе; напротив, в нем есть много изящества и мягкости, которых не встречаешь в других странах. Русский возчик не пройдет мимо женщины, какого она бы не была возраста или сословия, чтобы не поклониться, а она отвечает наклонением головы, полным грации и благородства… Для того, чтобы узнать воинственный народ, надо узнать солдата и тот класс, из которого выходит он, - земледельцев-крестьян».
«Русские и поляки – народы славянского племени: они прежде были врагами, но они уважают друг друга, между тем как немцы, опередившие славян в европейском просвещении, не относятся к ним справедливо».
«Они, подобно людям Востока, выказывают необычайное гостеприимство иноземцу; его осыпают подарками, а сами часто пренебрегают обыкновенными удобствами личной жизни. Всем этим надо объяснять то мужество, с которым русские перенесли пожар Москвы, соединенный со столькими жертвами… В народе этом есть что-то исполинское, обычными мерами его не измерить… у них все более колоссально, чем соразмерно, во всем более смелости, чем благоразумия; и если они не достигают цели, которую себе поставили, то это потому, что они перешли её».
«Любопытно отметить, как проявляется в России общественное самосознание. Слава победоносности, которую доставили этому народу бесчисленные успехи его войск, горделивое самомнение знати и способность самопожертвования, которая так сильна в народе, вера, влияние которой велико и могуче, ненависть к иноземцам, которую старался искоренить Петр I, желая сделать страну просвещенной, но которая все же осталась в крови русских и пробуждается при всяком случае, - все это, вместе взятое, делает народ могучим… Надо хорошо вглядеться в этот народ, чтобы узнать его: мне пришлось наблюдать его при обстоятельствах, в которых он представился весь, в пору несчастий и воодушевления, время самое удобное для наблюдения…»