Странная "девушка на фоне персидского ковра" в восточном одеянии? Кто она или кто её родные? Какова их судьба?

Мария или Маня, как называли ее близкие, юная модель Врубеля, была дочерью Георгия Дахновича - ростовщика.
К нему в ломбард частенько заходил Михаил Врубель, нуждавшийся в средствах.

Сюда живописец приносил свои вещи и картины в залог или на продажу за символическую плату.
Дахнович, в отличие от большинства кредиторов, как мог, помогал талантливому, но неимущему Врубелю, часто выдавал ему небольшие суммы, даже не требуя не только заклада, но и возврата денег.Маня Дахнович всегда радостно встречала Врубеля и рассматривала принесенные им работы.
И однажды сама привлекла его внимание, художник часто любовался оставленными под залог самоцветами и драгоценными камнями, они и вдохновили его написать Маню в образе восточной принцессы.

Творческое воображение художника тут же облекло 13-летнюю девочку-подростка в восточные одеяния, Врубель представлял её Лермонтовкой БэлойРаботая над картиной, художник стремился изобрести новые сложные приемы техники масляной живописи, которая была бы не простой имитацией мозаики, а превращала изображение в драгоценность, мерцающую из глубины чистым полнозвучным цветом.
Он усердно и внимательно выписал все мельчайшие детали ковра и наряда девочки, которая несколько теряется среди роскошного декора.

"…Я наконец нашел причину моей неуспешности за последнее время — это совершенное оставление втуне работы с натуры, а между тем это единственная дисциплина и средство прокормления; на творчество рассчитывать нельзя. Я теперь пишу очень красивый этюд с девочки на фоне бархатного ковра — вот твои двадцать рублей и помогут мне его окончить спокойно; вероятно, удастся его продать руб. за 200–300, и тогда опять за Терещенскую картину и за Демона."
Михаил Врубель — сестре Анне

Он был уверен, что картину приобретет сам отец ,довольно богатый, Григорий Дахнович, однако ему полотно ему не понравилось,
Несмотря на обилие деталей, оно так и не раскрывается зрителю. Возможно, поэтому работу не купил хозяин ломбарда, не понял.«Они не стали смотреть и требовали денег. Но дочь хозяина сказала: „Это стоит все же рубля. Хотя ничего нельзя понять, но красиво“. Понимаете, она сказала: „Красиво!“ И меня тогда отпустили. Я потом выкупил акварель — с чем-то два рубля был счет — ее с радостью отдали назад», — рассказывал Врубель.

При жизни автора продать картину так и не удалось, современники её не оценили, и картина, покочевав по аукционам, оказалась в собрании Ивана Николаевича Терещенко