Покажите картину по такому описанию: «Прекрасная дева на лютне играла, как дух, Прекрасная дева смотрела глазами газели.

.

Константин Бальмонт. Песня араба

Франсуа де Малерб. Ода к лютне
пер.К.Розеншильда

Пять струн серебряных на грифе моей лютни,
Они звенят и плещут, заливаясь, как свирель,
Но голосом одна любви моей минутной
В минувшее зовет, где золотисто-смутно
Несбывшееся дремлет: это – chanterelle.

Оскар Уайльд. Декоративные фантазии
пер.М.Кузмина

Под тенью роз танцующей сокрыта, –
Стоит там девушка, прозрачен лик,
И обрывает лепестки гвоздик
Ногтями гладкими, как из нефрита.

Листами красными лужок весь испещрен,
А белые летят, что волоконца,
Вдоль чащи голубой, где видно солнце,
Как сделанный из золота дракон

И белые плывут, в эфире тая,
Лениво красные порхают вниз,
То падая на складки желтых риз,
То на косы вороньи упадая.

Из амбры лютню девушка берет,
Поет она о журавлиной стае,
И птица, красной шеею блистая,
Вдруг крыльями стальными сильно бьет.

Сияет лютня, дрогнувшая пеньем,
Влюбленный слышит деву издали,
Глазами длиниыми, как миндали,
Следя с усладой за ее движеньем.

Вот сильный крик лицо ей исказил,
А на глазах дрожат уж крошки слезы:
Она не вынесет шипа занозы,
Что ранил ухо с сетью красных жил.

И вот опять уж весело смеется:
Упал от розы лепесточков ряд
Как раз на желтый шелковый наряд
И горло нежное, где жилка бьется.

Ногтями гладкими, как из нефрита,
Все обрывая лепестки гвоздик,
Стоит там девушка, прозрачен лик,
Под тенью роз танцующей сокрыта.

Георгий Иванов

Ты томишься в стенах голубого Китая.
В разукрашенной хижине – скучно одной.
В небесах прозвенит журавлиная стая,
Пролепечет бамбук, осиянный луной.
Тихо лютню возьмешь и простая, простая,
Как признанье, мольба потечет с тишиной…
Неискусный напев донесется ль на север
В розоватом сиянии майской луны!
Как же я, недоверчивый, – сердцу поверил,
Что опущены взоры и щеки бледны,
Что в прозрачной руке перламутровый веер
Навевает с прохладою пестрые сны.

Владимир Набоков. E.L.

Она давно ушла, она давно забыла...
Её задумчивость любил я... Это было
в апреле лет моих, в прелестные лета,
на севере земли... Печаль и чистота
сливались в музыку воздушную, в созвучья
нерукотворные, когда, раздвинув сучья,
отяжелевшие от жёлтых звёзд и пчёл,
она меня звала. Я с нею перечёл
все сказки юности, туманные, как ивы
над серым озером, на скатах, где, тоскливый,
играл я лютикам на лютне, под луной...
Её задумчивость любил я. Надо мной
она как облако склонялась золотое,
о чём-то сетуя и в счастие простое
уверовать боясь. Её полуобняв,
рассказывал я сны. Тогда, глаза подняв
(и лучезарная в них осень улыбалась),
она глядела вдаль, и плавно колебалась
тень ивовой листвы на платье, на плечах
её девических, а волосы в лучах
горели призрачно... и всё так странно было...

Марина Цветаева

Вы родились певцом и пажем.
Я – с золотом в кудрях.
Мы – молоды, и мы еще расскажем
О королях.

Настроив лютню и виолу,
Расскажем в золоте сентябрьских аллей,
Какое отвращение к престолу
У королей.

В них – демон самообороны,
Величия их возмущает роль, –
И мой король не выдержит корону,
Как ваш король.

Федор Сологуб

При ясной луне,
В туманном сиянии,
Замок снится мне,
И в парчовом одеянии
Дева в окне.

Лютни печальной рыдания
Слышатся мне в отдалении.
Как много обаяния
В их пении!
Светит луна,
Дева стоит у окна
В грустном томлении.

Венецианская школа, 1750 г.