Алекс Страйк
Мастер
(1800)
1 месяц назад
Давайте разберем каждое предложение. Я буду подчеркивать грамматические основы, выделять однородные члены (если есть) и ставить знаки препинания. Обобщающие слова буду выделять жирным шрифтом.
Самолюбие, обиды, тревога, изжога, уныние — все исчезает.
Парикмахеры, сапожники, портные, врачи, печники — все работают.
На подоконнике, на полках, на столе — везде сидят и лежат миниатюрные фигурки такс.
Свердловские, омские, казанские, ташкентские, красноярские улицы, дома, звезды в осеннем небе, вкус хлеба — все стало постылым.
Усилия, борьба — все оказалось напрасным, никому не нужным, не принесло счастья.
Слуги в роскошных, расшитых золотыми позументами ливреях, охранники, дворцовая гвардия, конюшни с чистокровными выездными лошадьми — все это придавало внешний блеск существованию, но не приносило долгожданной радости.
Засухи, ливни, суховеи, большие пожары, слишком суровая зима, слишком жаркое лето, солнечные пятна, изменение климата — словом, все-все фиксируется и хранится в туго свернутой ленте годового кольца.
Из окон и подвалов, с площадей и куцых скверов, с крон деревьев и с неба, из кошачьих глаз и из женских сумочек, из выхлопных труб автомобилей, с магазинных ценников и с еще обгоревших носов дачников — отовсюду глядел совсем юный, недавно родившийся октябрь.
Но Ёжик открыл люк, спустился в погреб и достал грибков, брусники, орехов — всего, что было у них в доме.
Палестину, в Индию — вот куда сто́ит ехать.
Egor Xox
Ученик
(118)
1 месяц назад
Давайте разберем каждое предложение. Я буду подчеркивать грамматические основы, выделять однородные члены (если есть) и ставить знаки препинания. Обобщающие слова буду выделять жирным шрифтом.
Самолюбие, обиды, тревога, изжога, уныние — все исчезает.
Парикмахеры, сапожники, портные, врачи, печники — все работают.
На подоконнике, на полках, на столе — везде сидят и лежат миниатюрные фигурки такс.
Свердловские, омские, казанские, ташкентские, красноярские улицы, дома, звезды в осеннем небе, вкус хлеба — все стало постылым.
Усилия, борьба — все оказалось напрасным, никому не нужным, не принесло счастья.
Слуги в роскошных, расшитых золотыми позументами ливреях, охранники, дворцовая гвардия, конюшни с чистокровными выездными лошадьми — все это придавало внешний блеск существованию, но не приносило долгожданной радости.
Засухи, ливни, суховеи, большие пожары, слишком суровая зима, слишком жаркое лето, солнечные пятна, изменение климата — словом, все-все фиксируется и хранится в туго свернутой ленте годового кольца.
Из окон и подвалов, с площадей и куцых скверов, с крон деревьев и с неба, из кошачьих глаз и из женских сумочек, из выхлопных труб автомобилей, с магазинных ценников и с еще обгоревших носов дачников — отовсюду глядел совсем юный, недавно родившийся октябрь.
Но Ёжик открыл люк, спустился в погреб и достал грибков, брусники, орехов — всего, что было у них в доме.
Палестину, в Индию — вот куда сто́ит ехать.