Как вам , текст не дописан к сожалению но скоро допишу

**Холодное весеннее утро**

Будильник Влада зазвонил резко и противно, будто пытался не просто разбудить, а вырвать его из сна. Металлический трель раздирал тишину затхлой комнаты, смешиваясь с запахом сырости, плесени и перегара, въевшегося в стены, как болезнь. Влад застонал, с силой шлёпнув по кнопке, и медленно поднялся с продавленного матраса, покрытого жёлтыми пятнами пота, крови и чего-то ещё, о чём он не хотел думать.

Школа. Опять эта ненавистная школа.

Но оставаться дома было ещё хуже. Отец, вечно пьяный, с пустыми, мутными глазами, уже давно перестал быть человеком. Его руки, покрытые грязными синяками и следами ожогов от сигарет, знали только одно занятие — бить. Без причины. Просто потому, что Влад существовал. Просто потому, что он был здесь, под рукой, беззащитный и ненавистный.

Дом, когда-то, может быть, и бывший уютным, теперь гнил насквозь. Облупившиеся обои свисали клочьями, словно кожа с трупа. Плесень в углах шевелилась, живая, чёрная, как гниющая плоть. Разбитое окно, заклеенное грязным скотчем, пропускало внутрь лишь тусклый, больной свет. Каждый уголок этого жилища кричал о безысходности, о том, что даже если Влад когда-нибудь сбежит, грязь и нищета въелись в него навсегда.

Злость. Она клокотала внутри, как кипящая смола. И если нельзя вылить её на отца — он слишком большой, слишком страшный, — то кто-то другой должен был пострадать. Кто-то слабее.

Сегодня этим «кем-то» стал бомж.

Влад шёл по обледенелой улочке, под ногами хрустел грязный снег, смешанный с окурками, битым стеклом и чем-то тёмным, липким. Впереди, у стены полуразрушенного гаража, сидел человек в рваной одежде, скрючившись, как мёртвый. Но он дышал — слабо, прерывисто, с хриплым бульканьем в горле.

Идеальная мишень.

Сначала Влад просто подошёл и пнул его ногой. Бездомный даже не пошевелился. Тогда он ударил сильнее — снова ничего. Злость вспыхнула ярче, горячее, почти ослепляя. Он достал нож — старый, с зазубренным лезвием, ржавым у основания, который всегда носил с собой «на всякий случай».

Первый удар в ногу.

Бомж вздрогнул, глаза его расширились от боли, рот открылся для крика, но звук так и не успел вырваться наружу. Влад вонзил нож в горло — резко, почти без мысли. Тёплая кровь брызнула на его пальцы, на рукав куртки, капли застыли на щеке, как слезы из другого мира.

Он не остановился.

Ещё удар. И ещё.

Лицо бомжа искажалось — страх, недоумение, а потом… странное спокойствие. Будто в последний момент он увидел что-то за спиной Влада. Что-то, чего тот никогда не поймёт.

Кровь растекалась по снегу, ярко-алая, почти красивая, как акварель на грязном холсте.

В городе, где они жили, трупы на улицах никого не удивляли. Полиция давно махнула рукой на этот район. Но для Влада это было впервые.

Школа прошла как в тумане. Учителя что-то говорили, одноклассники смеялись, но всё это казалось далёким, ненастоящим, будто он смотрел на мир через толстое, мутное стекло.

На обратном пути он снова прошёл мимо гаража. Тело уже начало замерзать, кровь почернела, превратившись в липкую, тягучую массу. На секунду Влада охватило сомнение — а что, если это был неправильный выбор?

Но потом он вспомнил отца. Вспомнил его пьяный рёв, кулаки, летящие в темноте.

Нет. Он не ошибся.

Дома отец лежал в бессознательном состоянии, лицом в грязный пол, лужа слюны и рвоты растекалась под его щекой. Влад перешагнул через него, даже не взглянув.

Завтра будет новый день.

Но что-то пошло не так.

Влад не проснулся в своём затхлом домишке.

Он открыл глаза — и увидел потолок, покрытый жёлтыми пятнами плесени, но… не тот. Стены здесь были слишком низкими, воздух — густым, спёртым, пропитанным запахом тления и старой пыли.