Перенаселение по-прежнему является серьёзной проблемой

В феврале я взял интервью у биохимика Криса Быстрова, чей рецензируемый анализ предполагает, что численность населения Земли сейчас достигла своего пика. 

Мне хотелось узнать противоположное мнение по этому вопросу, поэтому я обратился к своей подруге Джейн О’Салливан, почетному старшему научному сотруднику Квинслендского университета и автору статьи «Демографические заблуждения: рост населения в мире превышает большинство прогнозов и ставит под угрозу сценарии устойчивого будущего». Доктор О’Салливан уже много лет активно участвует в дискуссиях о перенаселении в Австралии и во всем мире как аналитик и активист.

Ричард: Уровень рождаемости в странах ОЭСР резко снижается, а население Китая сейчас стремительно сокращается. Означает ли это, что рост мирового населения остался в прошлом и нам больше не нужно об этом беспокоиться?

Джейн: «Резкое снижение» и «стремительное падение» — это эмоциональные термины, которые преувеличивают тенденции и отвлекают от гораздо более быстрого роста в других местах. 

В глобальном масштабе мы увеличиваемся примерно на 70–90 миллионов человек в год, и этот темп не ослабевает уже более 40 лет. У нас нет убедительных доказательств того, что кривая начала изгибаться, не говоря уже о том, что она вот-вот достигнет пика. Таким образом, проблема никуда не делась, и последствия роста численности населения с каждым годом становятся всё более серьёзными и трудноразрешимыми.

Это важно, потому что есть вещи, которые мы могли бы сделать, которые, как мы знаем, работают, потому что многие страны делали это в прошлом, но которые мы не делаем сейчас. Если мы их не делаем, то сотни миллионов женщин, которые хотят избежать беременности, остаются без услуг и средств для этого. Это обрекает их детей на мир растущей конкуренции и сужающихся возможностей, если не на полный крах гражданского порядка.

Чего мы не делаем, так это не обеспечиваем в достаточной мере и не продвигаем добровольное планирование семьи. Мы не делаем этого, потому что с середины 1990-х годов нас учили, что выражение обеспокоенности ростом населения навредит людям в странах с высокой рождаемостью, как будто все программы контроля рождаемости подразумевают принудительную стерилизацию (на самом деле, лишь немногие из них) и как будто им будет хуже, если у них будет меньше детей или братьев и сестёр (им будет намного лучше). 

Миф о том, что женщины получат более качественные услуги, а рождаемость снизится быстрее, если мы будем отстаивать их права и не будем говорить о численности населения, был обнадеживающим. Но произошло обратное: без мотивации сокращать рост населения ради экономического развития финансирование и политическая поддержка планирования семьи резко сократились, и положение женщин ухудшилось.

Как следствие, во многих странах снижение рождаемости замедлилось или остановилось, но в прогнозах это не было должным образом учтено. В вашем недавнем интервью с Крисом Бистроффом он предположил, что численность населения в мире уже достигла пика, а уровень рождаемости намного ниже, чем считает ООН. На самом деле все данные указывают на противоположное: ООН переоценивает снижение рождаемости и недооценивает рост населения.

Каждые два-три года ООН публикует обновлённые данные о численности населения и прогнозы. Почти каждое обновление в этом столетии увеличивало численность населения мира. По их данным , численность населения на середину 2022 года составляла 7,975 миллиарда человек. 

Это на 21 миллион больше, чем прогнозировалось в 2019 году, несмотря на более чем 15 миллионов непредвиденных смертей из-за пландемии Covid-19. Это на 177 миллионов больше, чем прогнозировалось в 2010 году, и на 253 миллиона больше, чем прогнозировалось в 2000 году. Несмотря на то, что их модель постоянно недооценивает рост населения, она по-прежнему предполагает, что во всех странах с высокой рождаемостью наблюдается быстрое снижение рождаемости, хотя исторические данные показывают, что это не так.

К другим исследовательским группам, которые пытаются составить глобальные демографические прогнозы, относится Центр Витгенштейна в Австрии, чьи прогнозы используются в моделях смягчения последствий изменения климата. 

Они прогнозируют более быстрое и глубокое снижение рождаемости, чем ООН. История показывает, что они ошибаются чаще, чем ООН. Это вызывает беспокойство, поскольку все смоделированные сценарии, при которых изменение климата не превышает 2C, зависят от быстрого замедления роста мирового населения, без каких-либо мер, которые могли бы этому способствовать.

Однако более низкие прогнозы получают большую поддержку в СМИ, потому что люди хотят в это верить. Они хотят быть уверены, что ничего не предпринимать в отношении роста населения  достаточно. Поэтому они цепляются за мифы и ложные представления о том, что рождаемость повсюду «падает» и население Китая «сокращается».

В прошлом году население Китая сократилось примерно на 0,14%. Абсурдно считать это «быстрым» сокращением, когда рост в 2,9% в Канаде преподносится как беспроблемный. Рост обходится гораздо дороже, чем сокращение, с экономической, социальной и экологической точек зрения.

Ричард: Каковы последствия для стран, не входящих в ОЭСР, в которых по-прежнему наблюдается высокий прирост населения? И как их проблемы могут повлиять на остальной мир?

Джейн: Главный вывод заключается в том, что они застряли в ловушке бедности, из которой могут выбраться, только если ситуация ухудшится. Ещё в 1960-х годах, когда рост населения в развивающихся странах начал набирать обороты благодаря улучшению здравоохранения, всем было очевидно, что это будет препятствовать развитию. Всё, что вы делаете, — это просто бежите в ногу со временем, а не идёте вперёд. 

Вы можете повысить урожайность на фермах, но дети фермеров получают меньше земли или остаются безземельными. Когда они стекаются в города, там не хватает рабочих мест, и невозможно обеспечить их приличным жильём. Вы не сможете улучшить образование, если вам приходится удваивать количество школ каждые пару десятилетий. Такая ситуация порождает преступность и насилие, что делает эффективное управление невозможным, а политическую нестабильность практически неизбежной.

Напротив, все страны, которые прилагали усилия для снижения рождаемости в период с 1960-х по 1990-е годы, сейчас активно развиваются в экономическом плане. В наши дни принято считать, что меры по контролю рождаемости не только нарушали права человека, но и приводили к ухудшению качества жизни, однако это грубое искажение фактов. Почти все национальные программы планирования семьи были добровольными и были направлены на улучшение жизни людей за счёт повышения качества медицинских услуг и услуг по контрацепции. 

Они также работали над тем, чтобы искоренить многие патриархальные традиции, которые ограничивали женщин деторождением, такие как детские браки и предпочтение сыновей, а также обеспечить девочкам доступ к образованию. Замедлив рост населения, они смогли улучшить перспективы трудоустройства и доступ к таким услугам, как электричество и канализация. Постепенно это превратилось в благотворный цикл.

Это произошло не потому, что они были богаче или образованнее, а потому, что они уделяли большое внимание планированию семьи. Например, в 1970 году Таиланд был намного беднее и менее развит, чем Филиппины, но сейчас он находится в гораздо лучшем положении и является крупным экспортёром риса благодаря своей программе планирования семьи. Бангладеш был беднее всех, но продвигал планирование семьи, в то время как Пакистан этого не делал. Теперь он обогнал Пакистан, где ухудшение условий жизни приводит к политической нестабильности.

СМИ редко об этом говорят, но демографическое давление сыграло большую роль в недавних конфликтах на Ближнем Востоке и в Африке. Восстание «арабской весны» было спровоцировано резким ростом цен на продовольствие в мире, который сильно ударил по бедным странам, зависящим от импорта продуктов питания. 

Другие страны снова приближаются к ситуации, близкой к голоду. В прошлом году на Мадагаскаре голод связывали с изменением климата, но мало кто из комментаторов в СМИ упомянул, что сейчас на каждого мадагаскарца приходится по семь человек, которых не нужно было кормить в 1950 году.

Независимо от того, идёт война или мир, демографическое давление порождает высокий спрос на эмиграцию. Опросы Gallup показывают, что миллиард человек хотят эмигрировать в более богатую страну, в том числе более половины взрослых в странах Африки к югу от Сахары. В западных странах уже наблюдается рост числа мигрантов, а тех, кто жалуется, называют расистами и ксенофобами. 

Но если бы у этих стран действительно были открытые границы и они принимали всех желающих, их системы социального обеспечения были бы мгновенно перегружены. Они неизбежно ужесточат пограничный контроль, но в любом случае приток мигрантов будет почти таким же неизбежным, потому что спрос растёт так быстро. Это будет постоянным источником социальной напряжённости.

Кроме того, есть ещё воздействие на окружающую среду. Эту область сложно смоделировать, потому что каждая страна, снизившая рождаемость, также стала богаче, так что увеличение площади поверхности перевешивает уменьшение количества ног, по крайней мере в краткосрочной перспективе. 

Но если бы мы смогли снизить энергозатраты на образ жизни среднего класса и вырабатывать эту энергию без выбросов парниковых газов, мы бы всё равно столкнулись с огромными масштабами продовольственной системы. Все модели показывают, что мы не сможем сократить выбросы углекислого газа без расширения лесов и не сможем остановить вырубку лесов, если население планеты продолжит расти.

Дело не в том, чтобы обвинять цветных бедняков, а в том, чтобы создать условия, необходимые для искоренения бедности. Дело в том, чтобы признать все способы, которыми человечество подрывает

https://www.resilience.org/stories/2024-03-25/overpopulation-is-still-a-huge-problem-an-interview-with-jane-osullivan/