51. Он всерьез размышлял, что взять за об- разец своего образа действий: «буйное помешательство Роланда или меланхоли- ческое помешательство Амадиса». 52. Ему довелось услышать о себе: «Совсем ты… выходишь юродивый, и таких, как ты, Бог любит». 53. Его искренне трогали слова Христа: «При- дите ко мне все труждающиеся и обреме- ненные, и аз упокою вы». 54. Он признавался, что «не умеет жестикули- ровать, не имеет чувства меры, излагать прилично не умеет». 55. Этот герой усматривал в «письменных зна- ках» «усложнение жизни». 56. К дальнейшей жизни и активной деятель- ности этого персонажа, по его собствен- ным словам, пробудил крик осла. 57. Печальные обстоятельства заставили его произнести необычный тост: «Давайте вы- пьем напоследок, чтобы набраться силы для защиты всех младенцев на земле». 58. Он является героем одноименных оперы Ж. Массне и балета Л. Минкуса. 59. «Глаза его были большие, голубые и при- стальные; во взгляде их было что-то ти- хое, но тяжелое…». 60. «Счастливо будет то время… когда, на- конец, увидят свет мои деяния, достой- ные быть запечат- ленными в бронзе, высеченными из мрамора и изобра- женными на полотне на память грядущим поколениям», – заяв- лял этот герой.
разец своего образа действий: «буйное
помешательство Роланда или меланхоли-
ческое помешательство Амадиса».
52. Ему довелось услышать о себе: «Совсем
ты… выходишь юродивый, и таких, как
ты, Бог любит».
53. Его искренне трогали слова Христа: «При-
дите ко мне все труждающиеся и обреме-
ненные, и аз упокою вы».
54. Он признавался, что «не умеет жестикули-
ровать, не имеет чувства меры, излагать
прилично не умеет».
55. Этот герой усматривал в «письменных зна-
ках» «усложнение жизни».
56. К дальнейшей жизни и активной деятель-
ности этого персонажа, по его собствен-
ным словам, пробудил крик осла.
57. Печальные обстоятельства заставили его
произнести необычный тост: «Давайте вы-
пьем напоследок, чтобы набраться силы
для защиты всех младенцев на земле».
58. Он является героем одноименных оперы
Ж. Массне и балета Л. Минкуса.
59. «Глаза его были большие, голубые и при-
стальные; во взгляде их было что-то ти-
хое, но тяжелое…».
60. «Счастливо будет то
время… когда, на-
конец, увидят свет
мои деяния, достой-
ные быть запечат-
ленными в бронзе,
высеченными из
мрамора и изобра-
женными на полотне
на память грядущим
поколениям», – заяв-
лял этот герой.