Что такое в понимании Цвейга "фантастическая ночь"?

И тут началось то необычайное и неповторимое, что и
теперь направляет мою жизнь. Я могу совершенно точно
указать время, потому что случайно в ту минуту посмотрел на
часы. Было три минуты четвертого, а день - 8 июня 1913
года. Итак, с папиросой в руке я смотрел на белый
циферблат, совершенно уйдя в это ребячливое и бессмысленное
созерцание, как вдруг услышал за спиной женский смех;
женщина смеялась громко, тем возбужденным, резким смехом,
который мне нравится у женщин, тем смехом, который внезапно
вырывается у них в угаре любовной страсти. Я уже хотел было
повернуть голову, чтобы взглянуть на женщину, так дерзко и
вызывающе вторгшуюся в мои беспечные мечтания, словно
ослепительно белый камень, брошенный в заросший тиной пруд,
но удержался. Остановило меня нередко уже овладевавшее мною
странное желание позабавиться безобидной игрой - проделать
маленький психологический опыт. Мне захотелось дать волю
своему воображению и, не глядя на нее, представить себе эту
женщину - ее лицо, рот, шею, затылок, грудь, - словом,
воплотить ее смех в живой, реальный, законченный образ.
Она, очевидно, стояла теперь вплотную за моей спиной.
Смех сменился болтовней. Я напряженно прислушивался. Она
говорила с легким венгерским акцентом, очень быстро и живо,
растягивая гласные, точно пела. Я забавлялся тем, что
присочинял к ее говору весь облик, и старался вообразить
себе как можно больше подробностей. Я придал ей темные
волосы, темные глаза, большой чувственный рот, белоснежные
крепкие зубы, тонкий нос с подвижными широкими ноздрями. К
левой щеке я приклеил мушку, в руку вложил стек, которым
она, смеясь, похлопывала себя по ноге. А она все говорила.
И каждое слово прибавляло новую черту к молниеносно
возникшему в моей фантазии образу: узкие девические плечи,
темно-зеленое платье с наискосок приколотой бриллиантовой
пряжкой, светлая шляпа с белым эспри. Все яснее становилась
картина, и мне уже казалось, что эта чужая женщина, стоявшая
позади меня, отражается в моих зрачках, как на
фотографической пластинке. Но я не обернулся, мне хотелось
продолжить игру, какое-то запретное очарование таилось для
меня в этом смелом полете фантазии; я закрыл глаза, ничуть
не сомневаясь, что, когда я открою их и, наконец, обернусь,
воображаемый образ в точности совпадет с реальным. Стефан Цвейг. Фантастическая ночь

Ночью не вздыхает прохлада, \Сух и горяч блеск звездных ресниц \Сквозь черную путаницу сада. \Отсветами недальнего ада \Полыхает пламя непрерывных зарниц. Поликсена Соловьева Из сборника «Последние стихи» 1923 ЗАСУХА