Ну интересно мне, как же удовлетворяют себя женщины в тюрьмах?

Как правило, секса на женских зонах предостаточно и гомосексуальные связи свойственны только желающим испытать их на себе или гиперсексуальным особам, для которых день без секса – зря прожитый день. Ясен пень, всякие там неряхи и дурнушки, как, впрочем, и в обычной вольной жизни, обделены сексуальным вниманием по-умолчанию, но основная гетеросексуальная часть женщин-заключённых вполне могут поиметь секс с мужчиной как на положенных законом свиданках, так и с работниками ИТУ мужского пола. Последних соблазняют, подкупают, запугивают, а то и просто насилуют, если никакие из предыдущих способов не «прохиливают» .

Кстати, и в женских зонах существует субординация, и изнасиловать (опустить) сокамерницу могут по примеру мужских зон, бутылкой, например. Однако здесь нравы менее острые, и в большинстве своём также являются исключением из правил. Чаще всего зэчки в лагере живут, как и на воле – на первом плане семья, поэтому в большинстве таких зон имеют место группы или семьи, как в переносном, так и в прямом смысле. Роль добытчика и защитника играет активная лесбиянка – «кобёл» , роль пассивной – «коблиха» . Такой семьёй дамы обычно живут на протяжении всего срока отсидки, причём «разводы» не приветствуются, хотя встречаются и более инертные варианты сексуальных симбиозов. Что касается секса – он в женских зонах соответствует обычному лесбийскому, только более грубый и извращённый, ведь на тюрьме острые ощущения слишком специфичны и только экстремальный секс позволяет психику таким образом, чтобы удовлетворить.

Для исполнения мужской роли «кобёл» имеет массу всевозможных секс-причиндалов изготавливаемых как из подручных средств, так и завезённых в качестве грева с воли. Прогресс не стоит на месте и секс-индустрия проникла на все уровни. Хотя для опытной зэчки сделать фаллоимитатор – работа нескольких минут. Для этого вполне подойдут и каша, и хлебный мякиш, и вываренный отполированный дубовый сук, и ножка от стула и что угодно имеющее в воспалённом женском сознании фаллическую форму. Фантазия женщин-заключённых безмерна, поскольку сексуальная тяга слабополых в экстремальных условиях нередко обостряется, превращаясь в навязчивую форму.

«Коблы» на зоне частенько играют сугубо мужскую роль, гипертрофируя её на свой лад, некоторые даже трусов в душе не снимают, поскольку олицетворяют собой доминирующую касту, выделяясь на общем фоне. Они берут на себя всю мужскую работу, перевоплощаясь в самца полностью, вплоть до внутренней перестройки организма, поскольку мысленно подавляют действие женских гормонов и активизирует действие мужских. А уж если такому перевоплощению сопутствуют и генетические предпосылки, можешь себе представить, каким успехом пользуются такие «мужики» в исключительно-женском коллективе. Мне, кстати, показывали таких. Если честно, то от мужика отличить достаточно трудно: ни грудей, ни волос, ни задницы, ни женственности в движениях и жестах. Что же касается голоса – современные парни на фоне баса таких выглядели бы куда предпочтительнее в плане сексуальности, несмотря на мой гетеросексуализм.

Женщина создана для секса и деторождения по-умолчанию и, не имея того и другого в достаточном количестве, теряет смысл жизни. Вряд ли законодатели учтут эти мои замечания, но лишая женщину нормального секса в неволе они ставят под угрозу всё их будущее потомство, даже рождённое ими уже на свободе. Да и воспитательный эффект в случае общей деформации общественного сознания вряд ли сможет оправдать неправильное решение наших предков относительно столь строгой изоляции заключённых в вопросах секса.