Идеи коммунизма всё ещё живут нашем обществе?

В нынешней России разочарование в коммунизме сочетается с недоверием к свободному рынку, демократии и прочим либеральным свободам. Дело в том, что вслед за крахом коммунистической утопии в стране наступил бурный капиталистический период. В отличие от советской власти (преобразившей сперва Россию, а затем повлиявшей на весь мир) , российскому капитализму не удалось произвести подлинного «антитезиса» по отношению к предшествовавшему строю (в частности, не была осуществлена люстрация, аналогичная советской) , что во многом обусловило его недолгий век. Уже в нулевых капиталистический проект сменяется нынешней «суверенной демократией» — своеобразным режимом, даже в самоназвании которого обманчиво каждое слово. Как определить этот строй, длящийся уже более десяти лет? Это, безусловно, не капитализм, так как в стране де факто отсутствует институт частной собственности, едва привившийся в 90-е годы (а то, что объявляется таковой собственностью, в действительности лишь имущество, переданное государством гражданину во временное хранение/пользование, иногда, вдобавок, весьма ответственное, чтобы не сказать рискованное) . Это и не социализм — поскольку не только в нынешний кризис, но даже и в недавние «тучные годы» государство планомерно сворачивало многочисленные социальные программы (даже те из них, что сохранились при «диком» ельцинском капитализме) и не осуществило ни одной производственной мобилизации и ни одного сколько-то заметного национального проекта, о необходимости которых, впрочем, продолжает говорить (что выдает, скорее, бессильную тягу режима наследовать патерналистской социалистической модели хотя бы на риторическом уровне) . Более того, ссылаясь на экономическую целесообразность, правительство на протяжении нулевых (то есть опять-таки задолго до кризиса) последовательно упраздняло, как продолжает упразднять и сейчас, свои традиционные обязательства перед населением по части медицинского обслуживания, образования, экономической помощи, попутно сокращая бюджетные статьи на науку и культуру. При этом, повторим, экономическая целесообразность также не является для Российского государства решающим аргументом — мы это ясно видим, когда премьер критикует посредников за тарифы, «собственников» за слабые инвестиции, а продавцов за «несправедливые цены».