где у Гончарова в "Обломове" упоминается об обраовании Обломова?

Вам прям страницу дать или главы достаточно? Образование у Обломова было следующим: частный пансион Ивана Штольца, папаши лучшего друга. Затем Московский университет, факультет права (юридический то есть). Есть в спорах со Штольцем отголоски идей известного профессора этого университета Надеждина, о гуманизме, есть и такая версия, что здесь биографии Гончарова и Обломова "пересекаются".Об этом в книге: Постнов"Эстетика Гончарова" Цитаты: Между тем он учился, как и другие, как все, то есть до пятнадцати лет, в пансионе; потом старики Обломовы, после долгой борьбы, решились послатьИлюшу в Москву, где он волей-неволей проследил курс наук до конца.. .

"Он по необходимости сидел в классе прямо, слушал, что говорили
учителя, потому что другого ничего делать было нельзя, и с трудом, с потом,
со вздохами выучивал задаваемые ему уроки. "

"Все это вообще считал он за наказание, ниспосланное небом за наши грехи.. .
Дальше той строки, под которой учитель, задавая урок, проводил ногтем
черту, он не заглядывал, расспросов никаких ему не делал и пояснений не
требовал. Он довольствовался тем, что написано в тетрадке, и докучливого
любопытства не обнаруживал, даже когда и не все понимал, что слушал и учил. Если ему кое-как удавалось одолеть книгу, называемую статистикой,
историей, политической экономией, он совершенно был доволен. Серьезное чтение утомляло его. Мыслителям не удалось расшевелить в нем жажду к умозрительным истинам.
Зато поэты задели его за живое: он стал юношей, как все. И для него
настал счастливый, никому не изменяющий, всем улыбающийся момент жизни,
расцветания сил, надежд на бытие, желания блага, доблести, деятельности,
эпоха сильного биения сердца, пульса, трепета, восторженных речей и сладких
слез. Ум и сердце просветлели: он стряхнул дремоту, душа запросила
деятельности. Штольц помог ему продлить этот момент, сколько возможно было для такой
натуры, какова была натура его друга. Он поймал Обломова на поэтах и года
полтора держал его под ферулой мысли и науки. Пользуясь восторженным полетом молодой мечты, он в чтение поэтов вставлял другие цели, кроме наслаждения, строже указывал в дали пути своей и его жизни и увлекал в будущее. Оба волновались, плакали, давали друг другу торжественные обещания идти разумною и светлой дорогою. "