Отчетливые мазки, характерные для работ Ван Гога в целом, здесь превращаются в поток стремительно наложенных, коротких и отчетливых “знаков”, которые заполняют все пространство. Эта стремительная красочная кладка придает рельефность, выпуклость изображению, подобную той, что мы видим на картинах арльского периода. Формы утратили стабильность, их очертания вытягиваются в длину, одновременно извиваясь и скручиваясь вокруг своей оси. Композиция состоит из мельчайших элементов, которые передают динамизм целого. Тревожно-тусклые краски изображения разобщены между собой, экспрессия цвета преобразована в экспрессию линий. Эти энергические линии образуют всепронизывающие силовые поля, каждое из них отстаивает свое доминирующее положение в пространстве, подобно магнетическим образованиям, которые притягиваются и отталкиваются одновременно.
Два мощных дерева с их буйной растительностью, сплетенные между собой, страстно устремлены ввысь. Их зелень перекликается с желтым полем, извилистой дорогой и вершинами гор на фоне, которые словно отражаются в зелени дерна по краям дороги. В полном контрасте с этими динамичными элементами - две человеческие фигуры на дороге, лошадь, впряженная в желтую повозку, и светящиеся окна домов в правой части композиции. Каждая живописная зона выполнена при помощи особого характера мазков: густые - на небе, извилистые, наложенные параллельно друг другу – на земле и извивающиеся наподобие языков пламени – в изображении кипарисов. Все элементы картины сливаются в единое пространство, пульсирующее напряжением форм.
“Ночное небо с тусклой луной, точнее, с тонким полумесяцем, еле выглядывающим из густой, отбрасываемой землей тени, и преувеличенно яркая, нежно-розово-зеленая звезда в ультрамариновом небе, где плывут облака. Внизу – дорога, окаймленная высокими желтыми камышами, позади которых виднеются низкие голубые Малые Альпы, старый постоялый двор с оранжевыми освещенными окнами и очень высокий, прямой, мрачный кипарис. На дороге двое запоздалых прохожих и желтая повозка, в которую впряжена белая лошадь. Картина, в целом, очень романтична, и в ней чувствуется Прованс”. Винсент Ван Гог