Снова и снова я читаю в журналах статьи, в которых утверждается, что какая-то новая технология спасёт бедных и голодающих в мире, позволит производить продукты питания практически без вреда для окружающей среды или сделает города независимыми от этого скучного «мусорного пространства», называемого сельской местностью.
Я поражаюсь тому, как люди цепляются за эти новости и некритично распространяют пропаганду отдельных исследователей, ищущих средства, или стартапов, нуждающихся в инвесторах. В последние месяцы это были новые «невозможные продукты», лабораторные бургеры (снова), 3D-печать еды, зелёные небоскрёбы, аквапоника и многое другое. Генная инженерия и точное земледелие — это вечные темы для подобных историй.
Романтический идеал небольших органических ферм, обеспечивающих всех здоровой натуральной пищей, невозможен на планете с населением в семь миллиардов человек, которое вскоре достигнет девяти или десяти миллиардов, утверждает Джейсон Ласк (экономист в области продовольствия и сельского хозяйства из Университета штата Оклахома).
В своей новой книге «Неестественно вкусно: как наука и технологии создают суперпродукты для спасения мира» он считает, что это не только невозможно, но и нежелательно, поскольку это означало бы, что мы отказываемся от многочисленных преимуществ, которые уже дала нам современная продовольственная система.
И это далеко не всё, что мы можем получить, если будем использовать современные пищевые технологии. Ласк рассказывает читателям о том, как инновации и технологии нашли новые решения, в том числе в производстве яиц, 3D-печати продуктов питания, роботизированном приготовлении пищи, синтетической биологии, обогащении продуктов питания, генной инженерии, точном земледелии, культивировании мясных тканей и безопасности пищевых продуктов.
По словам Ласка, нам не нужно выбирать между непомерно дорогими органическими яйцами и яйцами от кур, содержащихся в крошечных клетках. Вместо этого мы можем разработать «умные» клетки, которые сочетают в себе промышленный масштаб с более тщательным учётом потребностей кур.
«Умные» клетки — это лишь пример того, как технологии могут решить большинство наших проблем. «Устойчивое развитие и использование сельскохозяйственных технологий — это одно и то же», — смело заявляет он, не приводя никаких убедительных доказательств.
Ласк рассказывает много историй о новых технологиях. Актуальность этих историй варьируется, и часто им не хватает критического анализа. Ласк с готовностью признаёт, что 3D-печать продуктов питания — это дорого, невероятно медленно (начинайте готовить ужин, пока едите обед), сложно (для 3D-принтеров требуется программное обеспечение для проектирования) и неспособно воспроизвести большинство продуктов, которые мы любим есть, — по крайней мере, сегодня.
Но он считает, что всё это — временные проблемы. Меня больше беспокоит то, что 3D-печать продуктов питания и роботы-повара кажутся надуманными решениями незначительных проблем, и это, конечно, не имеет ничего общего с «решением крупнейших в мире проблем, связанных с продовольствием и сельским хозяйством», как утверждается на обложке книги.
Ласк утверждает, что всё, что мы едим, — это результат сотен или тысяч лет неестественного отбора: «Брокколи, цветная капуста, кочанная капуста, брюссельская капуста и листовая капуста не существовали до появления людей. Все эти овощи — потомки одного и того же растения, и они появились в результате искусственного отбора».
В том же духе он утверждает, что генетически модифицированные организмы — это просто следующий шаг в нашей технологической эволюции. Ласк заявляет, что главное препятствие на пути к успеху — это чрезмерное соблюдение принципа предосторожности.
Нет никаких сомнений в том, что технологии улучшили жизнь огромного количества людей. Селекция растений и животных дала нам множество полезных сельскохозяйственных культур и продуктов животноводства — другое дело, если мы называем селекцию «неестественной».
Механические устройства и тракторы значительно упростили ведение сельского хозяйства. Методы переработки продуктов питания сделали их более безопасными для употребления, а иногда и более вкусными (например, сыр). Иногда инновации улучшают качество питания и состояние окружающей среды, но, вероятно, чаще всего это не так. Технологии и инновации в будущем также будут иногда творить чудеса, а иногда сеять хаос. Некоторая предосторожность имеет смысл.
Но самое главное, что технологии не могут решить все проблемы нашей продовольственной системы. Как и многие другие техноэнтузиасты, Ласк забывает или игнорирует тот факт, что еда — это нечто большее, чем потребление точно предписанного количества питательных веществ, и что сельское хозяйство — важный инструмент для бережного отношения человечества к природе.
Он забывает, что фермеры и другие участники продовольственной цепочки в значительной степени делают свой выбор, исходя из рентабельности, что сильно отличается от выбора, основанного на «науке» или передовой практике. Он, похоже, забывает, что компромиссы достигаются не только с помощью технологий или рынков, но и чаще всего с помощью правительств, местных сообществ, самих фермеров или активистов, выступающих за здоровое питание.
Послания технооптимистов обманчивы и опасны, поскольку заставляют людей верить, что большинство проблем можно решить с помощью технологических инноваций, что, в свою очередь, делает их пассивными на политической, социальной и экономической арене.
Конечно, мы всегда можем совершенствовать технологии, но, по сути, у нас уже есть технологии, позволяющие устойчиво обеспечивать население мира здоровой пищей. Препятствия носят экономический, социальный и политический характер. И именно там должна вестись борьба.
