Дж. Свифт

"Гулливер у лилипутов" - из многих новых слов (неологизмов) , придуманных Свифтом, пожалуй, именно это наиболее прочно вошло в языки мира. В этой части Гулливер как бы в перевёрнутый бинокль видит то, что он мог бы увидеть, но не замечал в Англии. Смена масштаба сделала смешной и нелепой прежде всего претензию на любое величие. Сам Гулливер отнюдь не насмешник. Он объективный наблюдатель, пытающийся встать на точку зрения тех, кого он описывает. Однако Человек-Гора, как его здесь зовут, никак не может вписаться в кругозор лилипутских претензий. Когда слова звучат из его уст, трудно поверить в величественность местного императора только потому, что "ростом он на мой ноготь выше всех своих придворных: одного этого совершенно достаточно, чтобы внушить зрителям чувство почтительного страха" (пер. А. Франковского) .

Образ Гулливера условен: он необходим для философско-фантастического эксперимента Свифта над человеческой природой и обществом; это та призма, через которую он преломляет, разлагая на составные лучи, спектр действительности. Гулливер - это, при всей конкретности немногих сообщенных нам деталей его биографии, условный «средний» человек, не злой и не глупый, не богатый и не бедный англичанин начала XVIII в. Звание хирурга, а следовательно и естественнонаучное образование, полученное Гулливером, важны для Свифта, так как позволяют придать видимость нарочитой точности и достоверности его удивительным наблюдениям и находкам в ранее неведомых странах. Но, впрочем, и Гулливер, как и подавляющее большинство его сограждан, для Свифта даже не homo sapiens или homo rational (человек мыслящий или человек разумный) , а всего лишь, по формулировке самого писателя, homo rationis capax (человек, способный к разумному мышлению) . То робкий, то тщеславный, великан среди лилипутов и пигмей среди великанов, презирающий в сознании своего действительного - или мнимого - превосходства и «прожектеров» -лапутян, и озверелых йэху, а вместе с тем старательно вылизывающий языком пол в тронном зале короля Лаггнега и семь раз стукающийся лбом о подножие престола, - таков Гулливер, живое воплощение относительности всех человеческих представлений и суждений.
Иногда маска отодвигается, и мы видим живое, страдальческое, гневное и негодующее лицо самого писателя. Так, Свифт намекает на существование аналогии между бедственным положением Гулливера, накрепко прикованного к земле множеством тончайших нитей, стонущего «от злости и боли» под градом стрел и копий, которыми осыпают его, «человека-гору» , ничтожные лилипуты, и своим собственным положением великого мыслителя, созданного для больших дел, но вынужденного принимать участие в жалких интригах придворных клик и парламентских партий. Главное в книге - это сатирическая картина мира, проникнутая горькой, глубоко выстраданной иронией, основанной на убеждении автора в сомнительной нерпложности подавляющего большинства политических, социальных, моральных и духовных ценностей, почитаемых его современниками.
Знаменитый роман Джонатана Свифта в который раз убеждает, что классика всегда современна: "Наш государственный организм разъедают внутренние раздоры партий.. . И нам пора бы прекратить дискуссии типа "разбивать яйца с тупого или острого конца! " (в переложении на наше время – споры между "оранжевыми" и "бело- синими"...).