Ответить на вопрос Воланда из 12 главе "Мастер и Маргарита"

Булгаков никогда не был излишне оптимистично настроенным в отношении нравственного прогресса человечества, и это придало определенный
скепсис и его роману: писатель свидетельствует, что за две тысячи лет своего развития в лоне христианства (и романного времени) человечество мало изменилось.
Две симметрично расположенные массовые сцены-в древней и современной частях романа - придают этой мысли особую наглядность.
В первой части романа - в древнем Ершалаиме - Иешуа приговорен к "повешению на столбе", предстоит мучительная казнь, казнь-пытка,
которая, однако, привлекла множество любопытных, жадных до зрелищ людей: за повозкой с осужденными, за палачами и солдатами "шло около
двух тысяч любопытных, не испугавшихся адской жары и желавших присутствовать при интересном зрелище. К этим любопытным… присоединились теперь любопытные богомольцы".
Разоблачению "московского народонаселения", то есть раскрытию его внутренней сути, очищенной от флера показных приличий и условностей, посвящена двенадцатая глава "Черная магия и ее разоблачение".
В ней речь идет о скандальном представлении в Варьете, вызвавшем не меньший интерес, чем в свое время казнь Иешуа в древнем Ершалаиме:
"в два ряда лепилась многотысячная очередь, хвост которой находился
на Кудрин ской площади. В голове этой очереди стояло примерно два
десятка хорошо известных в театральной Москве барышников,.. к десяти часам утра очередь жаждущих билетов до того взбухла", что являла
собою "змею длиною в километр".
Современному человечеству свойственна та же жажда зрелищ, наслаждений, что и две тысячи лет назад.
Воланд прибыл в новую Москву за справкой о состоянии "московского народонаселения" и шире - всего современного человечества.
Причем его, " не столько интересуют автобусы, телефоны и прочая…
сколько гораздо более важный вопрос: изменились ли эти горожане внутренне?".
В свое время, Базаров, герой романа "Отцы и дети", требовал:
"Исправьте общество, и болезней не будет". И вот общество в новой
Москве "исправлено", стало "другим", но достаточно ли этого для того,
чтобы и человек стал другим?
Вывод Воланда нам известен: человеческая природа не может так
быстро перемениться: "они - люди как люди. Любят деньги, но ведь это всегда было… человечество любит деньги, из чего бы те ни были
сделаны, из кожи ли, из бумаги ли, из бронзы или из золота… Ну, легкомысленны… ну, что ж, и милосердие иногда стучится в их сердца… обыкновенные люди… квартирный вопрос только испортил их".
Визит Воланда, как и гениальный роман Мастера, угадавшего события двухтысячелетней давности, ничего не смог ли изменить в современной Москве. Все осталось по-прежнему.
Мы можем заключить что, социальный эксперимент по созданию нового человека не удался.
Та же мысль, но в острой памфлетной форме, заключена в
сатирических повестях М. Булгакова "Дьяволиада", "Роковые яйца",
"Собачье сердце". В этом еще раз проявляется известная позиция М. Булгакова, противопоставлявшего эволюционный путь развития революционному.