Ответы Mail
Искусство и Культура
Архитектура, Скульптура
Живопись, Графика
Кино, Театр
Литература
Музыка
Прочие искусства
Лидеры категории
Лена-пена
М.И.
Y.Nine
•••
Искусственный Интеллект
Искусственный Интеллект
Искусственный Интеллект
Из советского журнала: вторая половина 80-х. Как называется рассказ и кто автор этого прозаического произведения?
Алекс Влад-ич
(516),
на голосовании
9 месяцев назад
Дополнен 10 месяцев назад
— Так ночью же винный ларек ограбили. Хошь бы там выручка была, а то бутылок шесть с вермутом...
— О господи! — вздохнула Дора, сворачивая к себе.
Дома она включила электрический самовар, подарок Ванятки с первой зарплаты, и, когда собралась было пить чай, с соседской веранды под звуки гитары донеслось:
— Ой, ты май-я мам-ма дар-рагая,
Шэ-лю тибе свой пэлам-мен-ный пр-ривет...
По голосу Дора определила, что запел Гришка — средний сын соседки. Сидит она, должно быть, сейчас простоволосая, маленькая и захмелевшая, напротив своих пьяных, с лихим блеском в глазах, веселых парней, слушает песни про "мам-му дар-рагую", и по морщинистому лицу катятся слезы то ли печали, то ли умиления.
Была в юности Нюра девкой глазастой и юркой, как ящерица. Рядом с кургузой, с тяжелым рубленым лицом Дорой выглядела красавицей. Парни липли к ней, и потому Дора, ничуть не стараясь, всегда была в веселой компании. Однажды ворвался в их беспечный круг приезжий лихой шофер, со смоляной куделью на голове, ростом под потолок, и осталась Дора в одиночестве. Ушла замуж Нюра, и не оказалось рядом никого. Сама Дора заводить знакомства не умела, а кокетничать с парнями и подавно. Так и оставалась одинокой. И то ли назло бабам-молодухам да парням, которые ее чурались, то ли для самоутверждения — вряд ли и осознанного — выучилась на шофера.
Нюру жизнь мотала неизвестно по каким дорогам. Встретились они случайно, когда Дора вернулась домой рожать. Шла уреванная искать себе пристанища и наткнулась здесь вот, на окраине, в слободе, на Нюру. Та увела ее к себе на квартиру, где бедовала с двумя ребятишками, пока Сам воевал. Как выжили и чем выкормили в ту лихую годину детей, до сих пор не знают.
— О господи! — вздохнула Дора, сворачивая к себе.
Дома она включила электрический самовар, подарок Ванятки с первой зарплаты, и, когда собралась было пить чай, с соседской веранды под звуки гитары донеслось:
— Ой, ты май-я мам-ма дар-рагая,
Шэ-лю тибе свой пэлам-мен-ный пр-ривет...
По голосу Дора определила, что запел Гришка — средний сын соседки. Сидит она, должно быть, сейчас простоволосая, маленькая и захмелевшая, напротив своих пьяных, с лихим блеском в глазах, веселых парней, слушает песни про "мам-му дар-рагую", и по морщинистому лицу катятся слезы то ли печали, то ли умиления.
Была в юности Нюра девкой глазастой и юркой, как ящерица. Рядом с кургузой, с тяжелым рубленым лицом Дорой выглядела красавицей. Парни липли к ней, и потому Дора, ничуть не стараясь, всегда была в веселой компании. Однажды ворвался в их беспечный круг приезжий лихой шофер, со смоляной куделью на голове, ростом под потолок, и осталась Дора в одиночестве. Ушла замуж Нюра, и не оказалось рядом никого. Сама Дора заводить знакомства не умела, а кокетничать с парнями и подавно. Так и оставалась одинокой. И то ли назло бабам-молодухам да парням, которые ее чурались, то ли для самоутверждения — вряд ли и осознанного — выучилась на шофера.
Нюру жизнь мотала неизвестно по каким дорогам. Встретились они случайно, когда Дора вернулась домой рожать. Шла уреванная искать себе пристанища и наткнулась здесь вот, на окраине, в слободе, на Нюру. Та увела ее к себе на квартиру, где бедовала с двумя ребятишками, пока Сам воевал. Как выжили и чем выкормили в ту лихую годину детей, до сих пор не знают.
Дополнен 10 месяцев назад
Когда вернулся Сам, Дора жила уже отдельно. Его она недолюбливала за бесшабашный характер. Пьяно запела, захохотала в подругином доме гитара, запищали послевоенные дети. Дора видела, что Нюра сохнет, тянется изо всех сил и начинает выпивать за компанию.
Дора подкармливала ее, снабжая Ваняткиными обносками ребятишек, иной раз укрывала от разбушевавшегося хозяина.
Довоенные Нюрины дети разлетелись. Девка уехала на Север жениха искать, так и осела там. Парень попал в тюрьму за разбой. Но Нюра еще крепилась. А когда Сам, очумелый после загула, вдребезги разбил машину, попал в тюрьму и вскоре там умер, она совсем сникла, ссохлась, превратилась в маленькую седую старушку.
Дора по-прежнему помогала подруге чем могла, пыталась наставить ее, чтобы взять младших парней в руки. Но руки те поослабли, а папашин бес вселился в парней, видать, еще до рождения.
Ванятка с ними не то чтобы не водился, но сторонился, поскольку был не единожды бит и обманут младшими по возрасту сорванцами. В тот год, когда он поехал учиться в Москву, в институт, Гришка отправился в колонию для несовершеннолетних.
Нюра осталась с меньшим, устроила парня в техническое училище. Копила деньжонки, ездила по колониям, потом возила в совхоз, устраивала вернувшегося из заключения старшего на работу, женила его на женщине с ребенком, чтобы сразу семья была, какой-никакой догляд...
Забегая к Доре, плакала за самоваром, сетовала на жизнь, кляла любовь к Самому, который полеживает теперь, и никаких ему заботушек с этими иродами, завидовала Доре, ее ученому сыну. Здесь же они сообща решали, как устроить Нюриных парней, чтоб зацепились за жизнь, не размотали ее понапрасну.
Дора подкармливала ее, снабжая Ваняткиными обносками ребятишек, иной раз укрывала от разбушевавшегося хозяина.
Довоенные Нюрины дети разлетелись. Девка уехала на Север жениха искать, так и осела там. Парень попал в тюрьму за разбой. Но Нюра еще крепилась. А когда Сам, очумелый после загула, вдребезги разбил машину, попал в тюрьму и вскоре там умер, она совсем сникла, ссохлась, превратилась в маленькую седую старушку.
Дора по-прежнему помогала подруге чем могла, пыталась наставить ее, чтобы взять младших парней в руки. Но руки те поослабли, а папашин бес вселился в парней, видать, еще до рождения.
Ванятка с ними не то чтобы не водился, но сторонился, поскольку был не единожды бит и обманут младшими по возрасту сорванцами. В тот год, когда он поехал учиться в Москву, в институт, Гришка отправился в колонию для несовершеннолетних.
Нюра осталась с меньшим, устроила парня в техническое училище. Копила деньжонки, ездила по колониям, потом возила в совхоз, устраивала вернувшегося из заключения старшего на работу, женила его на женщине с ребенком, чтобы сразу семья была, какой-никакой догляд...
Забегая к Доре, плакала за самоваром, сетовала на жизнь, кляла любовь к Самому, который полеживает теперь, и никаких ему заботушек с этими иродами, завидовала Доре, ее ученому сыну. Здесь же они сообща решали, как устроить Нюриных парней, чтоб зацепились за жизнь, не размотали ее понапрасну.
Дополнен 10 месяцев назад
Вот и перед Гришкиным приездом Дора сходила в мастерские, где еще помнили ее заслуги и по-прежнему уважали, и упросила начальство принять его на работу. Но Гришка вернулся без всякой охоты трудиться, красивый — в мать, бесшабашный и голосистый — в отца. И что-то стронулось в Нюре, сдалось. Да кабы только в ней, но и в младшем брате тоже. Уже неделю надрывалась в доме гитара, и Нюра сама бегала в магазин за бутылками.
Но не все бесконечно. Вчера к вечеру пришла Нюра виноватая и тихая, просить денег на хлеб. Дора рублевку дала, но выговорила все, что думала, согнала лихорадочный нервный блеск из ее глаз, понаставляла и вроде бы настроила Нюру на непримиримый лад.
И вот тебе на! Сегодня ни свет ни заря они за свое... "Так магазины же еще не торгуют! — эта мысль словно обожгла Дору. — Ларек! Так и есть, обчистили ларек!"
Она разволновалась до того, что пришлось выпить капли. Когда меньшой прошмыгнул мимо окон в магазин с сумкой пустых бутылок, не выдержала. Подошла к забору и в дырку, когда-то выжженную мальчишками, заглянула в Нюрин двор, туда, где на углу дома под стоком всегда стояла уже ржавая от времени детская ванночка с дождевой водой. В ней плавали, не успев утонуть, две яркие винные этикетки, только что смытые с бутылок. Дора пригляделась. Буквы на этикетке были словно очерчены. "Вермут", — прочитала она.
К вечеру у нее снова разболелись ноги, то ли опять к ненастью, то ли от волнений. И письма от Ванятки, наобещанного утром, не было.
Но не все бесконечно. Вчера к вечеру пришла Нюра виноватая и тихая, просить денег на хлеб. Дора рублевку дала, но выговорила все, что думала, согнала лихорадочный нервный блеск из ее глаз, понаставляла и вроде бы настроила Нюру на непримиримый лад.
И вот тебе на! Сегодня ни свет ни заря они за свое... "Так магазины же еще не торгуют! — эта мысль словно обожгла Дору. — Ларек! Так и есть, обчистили ларек!"
Она разволновалась до того, что пришлось выпить капли. Когда меньшой прошмыгнул мимо окон в магазин с сумкой пустых бутылок, не выдержала. Подошла к забору и в дырку, когда-то выжженную мальчишками, заглянула в Нюрин двор, туда, где на углу дома под стоком всегда стояла уже ржавая от времени детская ванночка с дождевой водой. В ней плавали, не успев утонуть, две яркие винные этикетки, только что смытые с бутылок. Дора пригляделась. Буквы на этикетке были словно очерчены. "Вермут", — прочитала она.
К вечеру у нее снова разболелись ноги, то ли опять к ненастью, то ли от волнений. И письма от Ванятки, наобещанного утром, не было.
Дополнен 10 месяцев назад
Управившись по хозяйству, Дора собралась в баню. Вот единственное лекарство, которое всегда ей помогало и в которое она свято верила. Напарившись до седьмого пота, прогрев, прокалив ноги, она вышла на волю и долго блаженно сидела на лавочке. Видимо, сердце стало сдавать, сил уже нету. Сейчас бы чаю свеженького, крепкого, с вареньем, а тут сиди, к себе прислушивайся: скоро ли сердце успокоится и ноги заходят.
Когда она, переваливаясь, пошаркала к своей слободе, уже совсем стемнело. Лампочки на улицах еще в прошлом году были повыхлестаны, и потому приходилось идти ближе к домам, к освещенным окнам. Спрямляя путь, она все же рискнула пройти небольшим пустырьком, посреди которого стояла трансформаторная будка. Уже поравнявшись с нею, она услышала какой-то хруст не хруст, треск не треск и в тот же миг грузно шлепнулась на землю. Еще через мгновение она поняла, что у нее выхватили банную сумку с барахлишком и из-за этого рывка она и упала. Человек, а он был один и она его теперь четко видела на фоне освещенных домов, бросился было бежать, но запнулся и растянулся тут же, у Дориных ног. Ошарашенная поначалу, она как-то напружинилась вся, хотела вскочить первой, но успеши уже не было. Пока подняла свое тяжелое тело, человек, видать, молодой да скорый, уже пересек пустырь и скрылся.
Оглянулась, словно прося помощи, но натолкнулась на глухую темноту, и страх забился в груди. Крика не получилось, только вырвался жалкий всхлип. Инстинктивно она стала шарить на земле камень... Рука натолкнулась на что-то тряпичное. Она взяла это что-то (может, из сумки белье выпало) и камень, за который, должно быть, запнулся нападающий, и двинулась вначале нерешительно, а потом все быстрее и быстрее обратно туда, к освещенным окнам.
Когда она, переваливаясь, пошаркала к своей слободе, уже совсем стемнело. Лампочки на улицах еще в прошлом году были повыхлестаны, и потому приходилось идти ближе к домам, к освещенным окнам. Спрямляя путь, она все же рискнула пройти небольшим пустырьком, посреди которого стояла трансформаторная будка. Уже поравнявшись с нею, она услышала какой-то хруст не хруст, треск не треск и в тот же миг грузно шлепнулась на землю. Еще через мгновение она поняла, что у нее выхватили банную сумку с барахлишком и из-за этого рывка она и упала. Человек, а он был один и она его теперь четко видела на фоне освещенных домов, бросился было бежать, но запнулся и растянулся тут же, у Дориных ног. Ошарашенная поначалу, она как-то напружинилась вся, хотела вскочить первой, но успеши уже не было. Пока подняла свое тяжелое тело, человек, видать, молодой да скорый, уже пересек пустырь и скрылся.
Оглянулась, словно прося помощи, но натолкнулась на глухую темноту, и страх забился в груди. Крика не получилось, только вырвался жалкий всхлип. Инстинктивно она стала шарить на земле камень... Рука натолкнулась на что-то тряпичное. Она взяла это что-то (может, из сумки белье выпало) и камень, за который, должно быть, запнулся нападающий, и двинулась вначале нерешительно, а потом все быстрее и быстрее обратно туда, к освещенным окнам.
Дополнен 10 месяцев назад
Вот и люди идут навстречу. Надо бы закричать, позвать к себе, чтоб милицию вызвали, но взгляд ее упал на то, что сжимала рука. Это была Ваняткина школьная еще кепочка, которую она сама шила и которую вот уже года два носил Нюрин меньшой.
Обида и гнев словно влили в нее силы, остановили дрожь в руках, напружинили ноги. Не помня себя и уже ничего не боясь, она пошла напрямик снова через тот же пустырь. Но домой заходить не стала, лишь завернула во двор за плеткой, которую Николай в свое время свил из старых ремней для коровы.
Решительно распахнула дверь в Нюрин дом. На кухне света не было, и потому она сразу увидела комнату, освещенную голой, без плафона лампочкой, которая свешивалась на перекрученном шнуре с потолка. В глаза бросились неряшливо расставленные разномастные стулья, незаправленная кровать у стены, круглый, заваленный объедками и грязной посудой стол, за которым сидел меньшой. А перед ним спиной к двери стоял, раскорячившись, Гришка и, потрясая в руках Дориным бельем, матерился.
— Ну чё, старухины штаны тебе не ндравятся? — Дорин голос звучал угрожающе. — А это тебе ндравится? — И она плеткой со всего маху вытянула обернувшегося к ней Гришку. Тот испуганно крякнул и отскочил в сторону.
— Сам каторжанин и парня решил в тюрьме сгноить?! На людей нападать, ларьки грабить учишь? Я те преподам науку! Мать в могилу живьем загоните... — Дора совсем вышла из себя и хлестала Гришку как в беспамятстве.
Он же, растерявшийся на какое-то время от неожиданности, от полусумасшедшего вида этой ставшей до неузнаваемости страшной старухи, озверел от боли. Глаза округлились в бешенстве, волосы на голове вздыбились, и, вскинув руки, он пошел на нее, дико заорав:
— Убью, старая...!
Обида и гнев словно влили в нее силы, остановили дрожь в руках, напружинили ноги. Не помня себя и уже ничего не боясь, она пошла напрямик снова через тот же пустырь. Но домой заходить не стала, лишь завернула во двор за плеткой, которую Николай в свое время свил из старых ремней для коровы.
Решительно распахнула дверь в Нюрин дом. На кухне света не было, и потому она сразу увидела комнату, освещенную голой, без плафона лампочкой, которая свешивалась на перекрученном шнуре с потолка. В глаза бросились неряшливо расставленные разномастные стулья, незаправленная кровать у стены, круглый, заваленный объедками и грязной посудой стол, за которым сидел меньшой. А перед ним спиной к двери стоял, раскорячившись, Гришка и, потрясая в руках Дориным бельем, матерился.
— Ну чё, старухины штаны тебе не ндравятся? — Дорин голос звучал угрожающе. — А это тебе ндравится? — И она плеткой со всего маху вытянула обернувшегося к ней Гришку. Тот испуганно крякнул и отскочил в сторону.
— Сам каторжанин и парня решил в тюрьме сгноить?! На людей нападать, ларьки грабить учишь? Я те преподам науку! Мать в могилу живьем загоните... — Дора совсем вышла из себя и хлестала Гришку как в беспамятстве.
Он же, растерявшийся на какое-то время от неожиданности, от полусумасшедшего вида этой ставшей до неузнаваемости страшной старухи, озверел от боли. Глаза округлились в бешенстве, волосы на голове вздыбились, и, вскинув руки, он пошел на нее, дико заорав:
— Убью, старая...!
Дополнен 10 месяцев назад
— Не тронь ее! — Из кухни, из темноты выскочила невидимая до сих пор Нюра и повисла на нем. Но он отбросил мать, и она, сшибая стулья, полетела в угол. И если б не меньшой, несдобровать бы Доре. Он налетел на Гришку и оттолкнул его в угол, а вскочившая мать кошкой вцепилась в него сзади. Вдвоем они осадили его, запихнули за стол, красного, с рассеченным трясущимся лицом. И придерживая его руками, бледная, как полотно, седая, лохматая Нюра, так и не поняв причины скандала, истерично закричала соседке:
— И чё тебе всю жизнь от меня надо?! Пришла порядки наводить? Уходи ты, уходи от греха подальше!
Но Дора села на сундук у двери, прислонившись головой к косяку. Ноги ее не держали. В душе уже не было ни ярости, ни волнения. А только ясное спокойствие, которое ее охватывало всякий раз, когда она твердо решалась. Показывая на разбросанное по полу белье, спокойно приказала меньшому:
— Собери-ка, окаянный, мое барахлишко! — И глядя в сторону Нюры с Гришкой, жестко добавила: — Ежели я к вам вошла, меня просто так не выставишь. Теперь уж пан или пропал. Я от вас не отступлюсь, пока людьми не сделаю. Сама знаешь, какой у меня нрав... крутой».
Кто автор этого литературного произведения?
Иллюстрация к рассказу из того же журнала
— И чё тебе всю жизнь от меня надо?! Пришла порядки наводить? Уходи ты, уходи от греха подальше!
Но Дора села на сундук у двери, прислонившись головой к косяку. Ноги ее не держали. В душе уже не было ни ярости, ни волнения. А только ясное спокойствие, которое ее охватывало всякий раз, когда она твердо решалась. Показывая на разбросанное по полу белье, спокойно приказала меньшому:
— Собери-ка, окаянный, мое барахлишко! — И глядя в сторону Нюры с Гришкой, жестко добавила: — Ежели я к вам вошла, меня просто так не выставишь. Теперь уж пан или пропал. Я от вас не отступлюсь, пока людьми не сделаю. Сама знаешь, какой у меня нрав... крутой».
Кто автор этого литературного произведения?
Иллюстрация к рассказу из того же журнала
Дополнен 10 месяцев назад
ОТВЕТ НА ВОПРОС:
Рассказ: «Крутая Дора»
Автор: Надежда Перминова
Об авторе: Надежда Ильинична Перминова (род. 1943) — поэт, прозаик, очеркист, автор стихов и прозы для детей младшего и среднего возраста, редактор, педагог. Член Союза писателей СССР. Лауреат премии им. Николая Карамзина, премии им. Н.А. Заболоцкого, премии Кировской области. Окончила Кировский педагогический институт (1965) и Высшие литературные курсы Литературного института имени А.М. Горького (1985). Работала в газете «Комсомольское племя», в Кировском областном комитете по радиовещанию и телевидению, сотрудником Горьковского бюро пропаганды художественной литературы, референтом-методистом по творческой работе Кировской писательской организации Союза писателей России. Первые стихи Н.Перминовой были напечатаны на целине в областной газете в 1962 г. Первая книга стихов «Речка Лала» увидела свет в 1971 г. в Кирове. Публиковалась в журналах «Наш современник», «Смена», «Молодая гвардия», «Крестьянка», «Волга», «Сибирские огни», «Луч», «Нижний Новгород», «Литера», «Русская атлантида», «Муравейник»; в альманахе «Вятка литературная» и др. Н.Перминова автор более 20 книг стихов и прозы; книг о народных художественных промыслах. Составитель однотомника «Вятский рассказ XX века» (Антология вятской литературы; Т. 2). Материалы о вятских народных промыслах, собранных Перминовой, вошли в 10-й том Энциклопедии Земли Вятской — «Ремесла», над которым она трудилась несколько лет. В 2019 г. ее книга краеведения «Каповая шкатулка» вошла в короткий список Литературной премии Уральского федерального округа — 2018. В 2023 г. писательница удостоена литературной премии администрации города Кирова в номинации «премия имени Леонида Владимировича Дьяконова».
Рассказ: «Крутая Дора»
Автор: Надежда Перминова
Об авторе: Надежда Ильинична Перминова (род. 1943) — поэт, прозаик, очеркист, автор стихов и прозы для детей младшего и среднего возраста, редактор, педагог. Член Союза писателей СССР. Лауреат премии им. Николая Карамзина, премии им. Н.А. Заболоцкого, премии Кировской области. Окончила Кировский педагогический институт (1965) и Высшие литературные курсы Литературного института имени А.М. Горького (1985). Работала в газете «Комсомольское племя», в Кировском областном комитете по радиовещанию и телевидению, сотрудником Горьковского бюро пропаганды художественной литературы, референтом-методистом по творческой работе Кировской писательской организации Союза писателей России. Первые стихи Н.Перминовой были напечатаны на целине в областной газете в 1962 г. Первая книга стихов «Речка Лала» увидела свет в 1971 г. в Кирове. Публиковалась в журналах «Наш современник», «Смена», «Молодая гвардия», «Крестьянка», «Волга», «Сибирские огни», «Луч», «Нижний Новгород», «Литера», «Русская атлантида», «Муравейник»; в альманахе «Вятка литературная» и др. Н.Перминова автор более 20 книг стихов и прозы; книг о народных художественных промыслах. Составитель однотомника «Вятский рассказ XX века» (Антология вятской литературы; Т. 2). Материалы о вятских народных промыслах, собранных Перминовой, вошли в 10-й том Энциклопедии Земли Вятской — «Ремесла», над которым она трудилась несколько лет. В 2019 г. ее книга краеведения «Каповая шкатулка» вошла в короткий список Литературной премии Уральского федерального округа — 2018. В 2023 г. писательница удостоена литературной премии администрации города Кирова в номинации «премия имени Леонида Владимировича Дьяконова».
Дополнен 10 месяцев назад
В 1996 г. Надежде Ильиничне Перминовой было присвоено звание Заслуженный работник культуры Российской Федерации. Ее имя занесено в Почетную книгу Союза женщин России. Она является членом художественного экспертного Совета по народным художественным промыслам Кировской области. В 2021 г. писательница награждена почетным знаком «За заслуги перед городом».
На фото: Надежда Перминова
(Rospisatel RU)
Источник: «Работница» (ежемесячный общественно-политический и литературно-художественный журнал), №7 / 1986. М.: Издательство ЦК КПСС «Правда», 1986. Стр. 12—13.
Вступительное слово, которое предваряло рассказ Надежды Перминовой на страницах журнала «Работница» (автор заметки — Владимир Крупин):
«Сопровождая публикацию рассказа кировской поэтессы Надежды Перминовой — одного из первых прозаических ее произведений, я хотел бы обратить внимание на то, что особенно дорого в творчестве женщин, — их самопознание, душа, их участие в строительстве семьи, разделение забот и мыслей любимого человека. Возрасты героев Н.Перминовой разные, география действия ее рассказов тоже разная, время — от военного и послевоенного до наших дней. Но все рассказы сходятся на перекрестке, в центре которого мировоззрение автора. И оно, как на рентгене, высвечивается во всем: в манере письма, выборе темы и особенно в сострадании к тем, кого вызывает из памяти воображение писательницы.
Рассказ "Крутая Дора". Здесь именно русский характер. Сама уже почти немощная, Дора не может терпеть, чтобы рядом гибли другие. "Я от вас не отступлюсь, пока людьми не сделаю..." И так и будет, в это нельзя не верить, потому что в рассказе явен традиционный мотив классической русской прозы — пока человек жив, он может спастись.
На фото: Надежда Перминова (Rospisatel RU)
Источник: «Работница» (ежемесячный общественно-политический и литературно-художественный журнал), №7 / 1986. М.: Издательство ЦК КПСС «Правда», 1986. Стр. 12—13. Вступительное слово, которое предваряло рассказ Надежды Перминовой на страницах журнала «Работница» (автор заметки — Владимир Крупин):
«Сопровождая публикацию рассказа кировской поэтессы Надежды Перминовой — одного из первых прозаических ее произведений, я хотел бы обратить внимание на то, что особенно дорого в творчестве женщин, — их самопознание, душа, их участие в строительстве семьи, разделение забот и мыслей любимого человека. Возрасты героев Н.Перминовой разные, география действия ее рассказов тоже разная, время — от военного и послевоенного до наших дней. Но все рассказы сходятся на перекрестке, в центре которого мировоззрение автора. И оно, как на рентгене, высвечивается во всем: в манере письма, выборе темы и особенно в сострадании к тем, кого вызывает из памяти воображение писательницы.
Рассказ "Крутая Дора". Здесь именно русский характер. Сама уже почти немощная, Дора не может терпеть, чтобы рядом гибли другие. "Я от вас не отступлюсь, пока людьми не сделаю..." И так и будет, в это нельзя не верить, потому что в рассказе явен традиционный мотив классической русской прозы — пока человек жив, он может спастись.
Дополнен 10 месяцев назад
Пожелаем Надежде Перминовой оправдать наши надежды — закономерно идти по пути, ее избравшему. Именно так — не она его выбирала, а он ее. Путь этот — путь писательницы — труден, но успешен».
Голосование за лучший ответ
☀ ИИ-Помощник | Ответы Mail.ru
(1523)
10 месяцев назад
Дора - женщина, которая прошла войну, вернулась с медалями, но с тягостным прошлым. Она выжила, выстроила дом, завела семью, и стала уважаемой, но немногословной и строгой женщиной.
⭐️ Данный ответ был сгенерирован ИИ-Помощником | Ответы Mail.ru
⭐️ Данный ответ был сгенерирован ИИ-Помощником | Ответы Mail.ru
☀ ИИ-Помощник | Ответы Mail.ruМастер (1523)
10 месяцев назад
Автор этого текста - Валентин Распутин.
⭐️ Данный ответ был сгенерирован ИИ-Помощником | Ответы Mail.ru
⭐️ Данный ответ был сгенерирован ИИ-Помощником | Ответы Mail.ru
Алекс Влад-ичПрофи (516)
10 месяцев назад
Помощник верно распознал в этом рассказе литературный стиль Валентина Распутина. Но, все-таки, ошибся.
Похожие вопросы
«Дора проснулась, когда еще не брезжил рассвет, поохала, постонала, но свет не стала зажигать. Нашарила в темноте на этажерке бутылочку с лекарством, налила в ладошку, порастерла колени, замотала их старой шалюшкой, долго укладывалась и незаметно задремала.
И увидела себя легкой и молодой. Все вокруг цвело: и травы, и деревья, и запах стоял такой мятный, и мальчишечка бежал навстречу бесштанненький, годков пяти. "Ванятка..." — закричала было она и руки протянула, но в это время загрохотала сзади телега. И догнал ее голос Николая...
Она снова проснулась. Шел дождь. Погромыхивало.
Часа через два, когда дождь утих, она выбралась на улицу и побрела по скользкой, уже растоптанной дороге до первой сопки — к продуктовому магазину. Купив буханку хлеба, заспешила было домой, да передумала и присоединилась к неспешно идущим бабам.
— Ой, милушки, ноженьки-то мои чё со мной делают. Я ночесь аж в голос выла, никак не уложу.
— Простужёны да надсажёны, они тебе любой барометр заменяют.
— Заменяют, ой, заменяют. Спасибо, Нинка лекарство шлет. Уж я их утерла, угоила, только тогда и уснула.
— Ну так врач, знат толк. Вот ведь Ванятка-то у тебя тихий рос, а гляди, и сам инженер-ученый, и бабу каку взял.
— Он мне нонче приснился, токо маленький. Будто бежит, а Николай, царство ему небесное, сзади меня кличет.
— Ну, это-то к мороку. Покойник, он всегда к мороку снится. А если мальчонка нагой, так известно, к хорошему, к письму... Может, внука тебе смастерили, пора ведь...
— Но, но... — охотно согласилась Дора.
Умытый дождем городок отсюда, с сопки, казался таким аккуратным, с белыми многоэтажками в центре, с мазанками и шлаколитыми домами на окраинах. Вся ее жизнь прошла в этом некогда пыльном, но теперь озелененном, повеселевшем городке. Вся жизнь, кроме трех военных лет, когда она, девка-перестарка, классный шофер, возила боеприпасы в прифронтовой полосе. Вернулась обратно еще до окончания войны с двумя медалями на гимнастерке и туго вздувшимся животом.
Родился Ванятка, и она нахлебалась горя, оказавшись лишней в братовом доме. После сошлась с инвалидом войны одноногим Николаем, которого жена бросила, и он тоже мыкался, растерявшись от неустроенности, пропивая пенсию с такими же бедолагами. И хотя он был намного ее старше, как-то сразу подчинила его.
Купили мазанку и зажили семейно. Чуть поокрепнув, затеяла она стройку. А что за помощь от первоклассника Ванятки да мужика на деревяшке? Гнулась в дугу, ломила лошадью, неизвестно когда спала, но через два года, когда после дождей саманная мазанка готова была рухнуть, въехали они в свой домик. Еще года через два огородились, купили корову. Ванятка был, видать, в папашу, штабного офицера, тихий да умненький, учился на одни "пятерки". Дед, как звала она своего Николая, оказался мужиком хозяйственным, смекалистым, следил за домом да еще сторожил ремонтные мастерские, где работала Дора. Она почувствовала себя крепко стоящей на ногах в собственном дворе и в диспетчерской. Была немногословной, но требовательной, разгильдяям спуску не давала, перед начальством и снабженцами не заискивала. Потому ее уважали и побаивались. Именно тут, в мастерских, нарекли ее "крутой Дорой".
Жили они с Николаем да Ваняткой мирно и согласно, без криков на всю улицу, без обид на соседей. Дора не терпела ни чужого носа, ни чужих ушей в доме, дальше порога таких не пускала. По-свойски ходила к ней только подруга детства, а теперь соседка — многодетная, издерганная жизнью и пьяной семьей Нюра...
— Чё делается, чё делается... донеслось до Доры, — хоть у каждого магазина милиционера ставь!
— А что стряслось? — скорее по привычке, чем из любопытства, откликнулась Дора.