Liudmila Sharukhia
Высший разум
(184949)
12 лет назад
1.Алексей увидел впервые бабушку, когда ей "за шестой десяток лета-весны перекинулись-пошли". Так, как воспринимала окружающий мир бабушка, никто не мог. От проплывающего мимо берега, от утопленных в небе куполов церквей она могла расплакаться или рассмеяться. А кто еще мог рассказать мальчику такие сказки, что прожженные бородатые матросы просили: "Ну-ка, бабушка, расскажи еще чего!.. " Для Алеши Пешкова бабушка стала тем светом, который должен быть у каждого в жизни. Она стала самым верным его другом, "самым понятным и близким человеком". "Вся она темная, но светилась изнутри.. . неугасимым, веселым и теплым светом".
Бабушка – «круглая, большеголовая, с огромными глазами и смешным рыхлым носом…» .
«Сказки она сказывает тихо, таинственно… слушать ее невыразимо приятно… , а про деловую жизнь семьи… она говорила посмеиваясь, отчужденно, как-то издали» .
Алеше свою покорность она объясняет тем, что дед «старше! Кроме того – муж! За меня с него Бог спросит, а мне заказано терпеть…» .
«Она вроде святой, хоть и вино пьет, табак нюхает. Блаженная как бы» — более точную характеристику Акулины Ивановны подобрать труднее, чем дает мастер Григорий.
2.Дедушка- «Весь он был складный, точёный, острый. Его атласный, шитый шелками глухой жилет был стар, вытерт, ситцевая рубаха измята, на коленях штанов красовались большие заплаты, а всё-таки он казался одетым и чище и красивей сыновей… »
В молодости Каширин был бурлаком: «своей силой супротив Волги баржи тянул» . Он рассказывает внуку, какое это трудное занятие. Человек выбивается из последних сил, буквально истекает потом и кровью. Но деваться некуда – надо тянуть: «Вот как жили у бога на глазах, у милостивого господа Исуса Христа!.. »
Каширин говорит, что он Волгу вымерял три раза туда и обратно – многие тысячи верст. Но были в этой жизни и приятные моменты, когда на отдыхе вся артель запевала бурлацкую песню. Каширин говорит, что у него «аж мороз по коже дернет, и будто Волга вся быстрей пойдет, – так бы, чай, конем и встала на дыбы, до самых облаков» .
Мы видим, как он изменился: «дед ещё более ссохся, сморщился, его рыжие волосы посерели, спокойная важность движений сменилась горячей суетливостью, зелёные глаза смотрят подозрительно» .
Он попрекает бабушку и Леньку: « - Опиваете вы меня, объедаете до костей, эх вы-и... » И это несмотря на то, что внук и так практически жил на улице.
В конце повести дед выгоняет Леньку на улицу. У мальчика умирает мать, и дед говорит ему: « - Ну, Лексей, ты - не медаль, на шее у меня - не место тебе, а иди-ка ты в люди.. .
И пошёл я в люди» .