Иван-дурак - это собирательный образ жреческой касты? (внутри основной вопрос)
О занятиях Ивана-дурака, строго говоря, обычно ничего не сообщается, кроме того, что он вообще ничего не делает (лежит на печи и плюёт в потолок) . Иван-дурак ничего не делает, более того, часто он даже не в состоянии сохранить status quo, нечто упускает, и именно за это (а не силу природного коварства, как в сказках типа № 301) братья собираются наказать его. Тем не менее ничегонеделанье (far niente) младшего брата приносит наибольший из возможных успехов: он побеждает противника, женится на царской дочери, получает и богатство и царство, т. е. достигает того, что является прерогативой и привилегией других функций – производительной и военной. Уже на этом этапе анализа уместно предположить, что Иван-дурак воплощает первую функцию – магико-юридическую, строго говоря, связанную не с делом, а со словом (и мыслью) . В самом деле, Иван-дурак единственный из братьев, кто говорит (двое других всегда молчат, и в этом смысле они статисты в сказочном сценарии) . Но есть и целый ряд других мотивов, которые могут рассматриваться как позитивное доказательство принадлежности Ивана-дурака к сфере, определяемой первой функцией. Так, он не только говорит, но и предсказывает будущее и толкует то, что непонятно его братьям; по-видимому, эти предсказания и толкования идут вразрез с ожидаемым: они неожиданно парадоксальны и всегда направлены против «здравого смысла» , как, впрочем, и его поступки. Иван-дурак загадывает и отгадывает загадки, т. е. делает то, чем занимается жрец. Если вспомнить, что Иван-дурак связан с некоей критической ситуацией, завершаемой праздником (победа над врагом и женитьба) , что существует особый мотив, соотносящий Ивана-дурака (как трансформацию «первого человека» ) с деревом, в ветвях которого он пасёт своего коня (развитие темы мирового дерева, ср. Yggdrasil Одина и т. п.) , то оказывается, что пласт ассоциаций, объединяющих младшего брата русской сказки с первым жрецом в ритуале, совершенно бесспорен, и лишь по странной невнимательности был незамечен до сих пор. (Прим. : Ещё одна характерная деталь в связи с воплощением первой функции в образе Ивана-дурака – он поэт, подчёркивается его пение, его умение играть на чудесной дудочке или гуслях-самогудах (ср. Афанасьев № 238 и др.) , благодаря чему он приобретает богатства. Наконец, ещё одно исключительно важное обстоятельство: Иван-дурак говорит не так, как остальные; в его речи, помимо загадок, прибауток, шуток, отмечены фрагменты, где нарушаются или фонетические, или семантические («бессмыслицы» , «нелепицы» , «небывальщины» ) принципы обычной речи, или даже нечто напоминающее заумь. В этом смысле Иван-дурак носитель той разновидности древней поэтической речи, которая связана с нарочитой деформацией её (ср. средневековый ирландский berla etarscartha «разъединённый язык» с разными способами рассечения [ср. ирл. dichned, собств. – «обезглавливание» ] и растягивания слов; vakrokti [букв. «изогнутое выражение»] , «двусмысленную речь» авторов старых санскритских поэтик; motz romputz [Peire d’Alvernha II, 33] провансальской поэзии, ср. entrebrescar los motz и т. п.) , в частности, может быть, с принципом анаграммирования как важнейшим приёмом древней поэзии. ) В свете сказанного не должно, видимо, вызывать сомнений предложение видеть в Иване-дураке носителя особых норм жизни, своих правил поведения, «закона» , отличающегося от общепринятого, обобщённо-среднего и лишённого благодати свода предписаний.
Авест. Θrita, Θraētaona, др. -инд. Trita и др. и их индоевропейские истоки // В. Н. Топоров. Исследования по этимологии и семантике. Т. 2. Индоевропейские языки и индоевропеистика. Кн. 2. М. , 2006. С. 486-487, 499-500
Получается, благодаря Владимиру Топорову – достойному наследнику Ивана-дурака и одному из лучших индоевропеистов ХХ века – в дураках остаются все, пытающиеся при помощи сказочного образа Ивана-дурака оскорбить русский народ?
Это верно.
Сказки-это наше учение с пелёнок и до самой смерти. Незачем там искать подоплёку и подгонять факты. Есть мораль. Русский Иван не дурак, он безобиден и прост пока с ним и вокруг него всё хорошо и спокойно! Но как только появляется нужда, иван обязательно выполнит любое задание, сдержит слово, найдёт выход из любого положения. Причём сделает всё быстро, качественно и на долго. Начиная с простого пастуха, Иван легко трансформируется в воина-защитника отечества и обездоленных. В этом и есть тайный смысл и закон русской души.
если смотреть сквозь фильтр парадигм, они искажают реаль, тем более мифологическую. Ивана дураком зовут за свободное неортодоксальное мышление, которое учит, что если жить штампово, то и получишь штамповое разочарование.
а вот статус жреца в принципе невозможно приклеить на нашего русского героя. жрец мудр от ума, иван-дурак от души. весь стиль жизни Ивана - это пример свободномыслящего славянина, наслаждающегося жизнью, помогающего нуждающимся, живущего с юмором по жизни.
Полагаю так.
В сказках персонаж "Иван-дурак" описывается, как два разных персонажа. С разными свойствами. Вобщем-то, на то, что он по сказке дурак не указывает ничего, кроме названия.
Наличие такого названия может восприниматься слушателем, как квалифицирующее описание, и дальше персонаж может восприниматься, как соответствующий такому описанию.
А если убрать из сказки описание персонажа, как дурака, то может оказаться, что на такое свойство ничто, кроме самого описания не указывало.
И вот тогда может обнаружиться любопытное свойство таких сказок. Главный герой их, вроде бы, обычный человек, решает задачи, которые являются одновременно крайне важными и выглядят, как почти нерешаемые.
Если рассматривать сказки, как некоторые матрицы информации, то можно обнаружить, что согласованность и естественность сказок сохраняется при сочетании обозначения персонажа дураком и решении им важных задач.
Интуитивно из сказок можно вынести такую информацию.
Главный герой приспособлен для решения таких задач, его способность к их решению никак не следует из его личного свойства, он ставится в ситуацию вынужденности их решения и он сильно отличается от других людей своей неприспособленностью к обычной жизни.
Полагаю, что в сказках всегда имелся ввиду один определённый человек.
Эк Вы завернули! Жрец... Нехристь Вы, извините. Какой же он жрец! Он- православный, и с ним-Бог. А хитрожопые его братья-жиды-образы-то собирательные, метафоричные. На взгляд братьев- он дурак, потому, что бессеребренник, выгоды своей не ищет. Добрый молодец. А речь.. Иисус Христос -притчами говорил. "Не собирайте сокровищ на земли, где моль и ржа истребляют, а воры подкопывают и крадут. А собирайте сокровища на Небеси, где моль и ржа не истребляют, а воры не подкопывают, и не крадут.. Ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше... "