Что понял конвоир?
в "Письме к заложнику" у Сент-Экзюпери есть примечательный эпи-
зод. писатель, лётчик, борец против нацизма, он написал это "Письмо" в
дни второй мировой войны, но вспоминает он здесь о другой войне - о граж-
данской войне в Испании. приехав в Мадрид как корреспондент париж-
ских газет, Антуан де Сент-Экзюпери пережил однажды трагические мину-
ты: из-за нелепой случайности он был задержан республиканским патрулём
и едва не расстрелян. его конвоиры не знали французского языка, он - ка-
таланского; между ним и солдатами пролегла пропасть безнадёжного непо-
нимания. "Вот тут и произошло чудо..."
это чудо, спасшее Сент-Экзюпери, - человеческая улыбка. писатель
жестом попросил у своего конвоира сигарету и чуть заметно улыбнулся. "Че-
ловек сначала выпрямился, медленно провёл рукой по лбу, потом посмотрел
уже не на мой галстук, а мне в лицо, и, к моему величайшему изумлению,
улыбнулся тоже. Это было как рассвет".
начало предисловия М. Ваксмахера к "Планете людей".
увидел в нем не врага,а просто человека
Рассказывая про стереотипы и отвергая обвинения в стереотипичном поведении, люди им очень часто, не замечая, следуют. )
Экзюпери, как француз, как романтик и как писатель, преувеличивает и эмоционально обыгрывает этот незначительный эпизод. )
Видимо, так совпало, что с ним разобрались и до этого эпизода с конвоиром, просто, не зная, что с ним делать, подержали еще немного в камере до формального допроса. Вряд ли мнение рядового, случайно приставленного часового имело бы большое значение и оказало бы влияние на "следователя".
Возможно, что эта невербалика конвоира придала самому Экзюпери уверенности. Это сказалось на его последующем поведении на допросе и сыграло положительную роль. Страх и зажатость человека создали бы впечатление того, что он, действительно, что-то скрывает ...
Возможно, отношение испанцев к врагу в том месте, где он находился, не достигло в тот день того градуса остервенения и ненависти, по достижению которого уже пропадает всякое благодушее и с людьми уже особо не разбираются.
К тому же среди испанских республиканцев-командиров было очень много "шляп" (бывших гражданских). Окажись он при подобных обстоятельствах в плену у "военных профессионалов", франкистов - так легко бы не отделался, даже будучи человеком совершенно других взглядов.
Ничего не понял конвоир. В солдатской среде принято делиться куревом даже с врагом.