Распространённый в сиро-палестинском регионе обычай требовал принесения в критической ситуации человеком в жертву своих сыновей (путём сожжения заживо). Этот обряд, называвшийся у финикийцев «молком» (или «молхом»), а у евреев — «молехом», долгое время был известен из текста Библии, но из-за неясности толкования слово mlk в Септуагинте превратилось в имя собственное — Молох (др.-греч. Μολόχ, 3Цар. 11:7), и предполагалось, что детей приносили в жертву некоему богу с таким именем.
Преподношение в жертву младенца
Очень редко финикийцы приносили в жертвы людей, случалось это в периоды особой опасности, эпидемии или страшного неурожая. Жертвой мог стать самый знатный человек или ребенок знатного человека. В то же время источники сообщают, что финикийцы могли принести в жертву сразу несколько сотен детей, так как считали только такую жертву гарантией задабривания своих божеств. Принесение в жертву единственного сына считалось в Финикии подвигом во имя богов. Перед закладкой нового города финикийцы непременно закапывали под фундамент глиняную урну с костями принесенного в жертву младенца. Чаще всего жертвами становились самые красивые юноши из военнопленных, но на Сардинии в жертву богам приносили только стариков. Вокруг святилищ Баал-Хаммона, владыки солнечного жара, почтенного старца, находились детские кладбища с захороненными жертвами этому страшному божеству. Чаще всего в жертву приносили мальчиков в возрасте до 6 месяцев. Историки писали, что приносимые в жертву богам дети вызывали жалость у самых жестоких врагов Финикии.
Ритуал проходил так: ребенка убивали, а затем сжигали на бронзовых руках статуи бога Баал-Хаммона. Сожженный труп скатывался с рук и падал «в некую бездну, полную огня», как писали историки – свидетели страшного обряда. Финикийцы считали, что души убитых детей, поднявшись в обитель бога, защищают страну от всевозможных напастей. В Карфагене в более поздние времена богатые люди стали покупать детей в бедных многодетных семьях для принесения в жертву.
Жертвенник младенцев