В повести "Собачье сердце" найти описание Москвы времен нэпа

Булгаков воссоздал образ Москвы времен НЭПа, обращаясь к
цветовой палитре, запахам, полифонии звуков, воспроизводя «собачье» восприятие городского пейзажа: «по всей Москве развесили зелено-голубые вывески с надписью МСПО – мясная торговля, на всех мясных первой слева стоит золотая или рыжая раскоряка, похожая на санки»8 ; «по голубоватому едкому цвету»9 пес узнает магазин электрических принадлежностей братьев Голубизнер на Мясницкой улице; «если играли на гармошке ... и пахло сосисками, первые буквы на белых плакатах чрезвычайно удобно складывались в слово “Неприли…”, что означало “неприличными словами не выражаться
и на чай не давать”. Здесь порою винтом закипали драки, людей
били кулаком по морде, – иногда, в редких случаях, – салфетками
или сапогами»10. По этой картине, созданной автором через призму восприятия Шарика, читатели могут узнать настоящую Москву того времени. В 1924–1925 годах московское общество было насыщено весьма «пестрыми» людьми: бандитами, чиновниками, спекулянтами, знахарями, авантюристами, проститутками и т. д. Общественная жизнь была выбита из колеи; традиционные этические нормы постепенно разрушались. Странные идеи и взгляды возникали под знаменем «нового», «революционного», прикрываясь им. Одним из
подобных явлений, завладевших умами, была мысль о возможности омоложения, и даже победы над старостью и смертью. Подобное представление соответствует популярным в то время идеям австрийского физиолога Штейнаха, полагавшего, что путем хирургического вмешательства в человеческий организм (пересадки желез, участков мозга, половых органов и т. д.) вполне реально добиться омоложения и вечной жизни. Сюжет повести «Собачье сердце» основан на этом вполне конкретном факте11.
Сам сюжет гротескно-фантастический, но манера повествования
настолько реалистическая, что хочется поверить, будто кому-то в 20-х годах в России действительно удалось собаку превратить в человека. Подобный сюжет уже не характерен для петербургского мифа, он входит в качестве важнейшей составляющей в миф московский. Он отражает важнейший аспект московского мифа, формирование которого происходит в 20–30-е годы в творчестве М.А. Булгакова: конфронтация научного прогресса и всей окружающей агрессивной, невежественной стихии, которая находит свой выход в конфликте ученого, жреца науки и «массового человека». «Лишенный исторической связи с прежней культурой, создававшейся столетиями, не имеющий собственных культурных традиций, дезориентированный в культурном и историческом пространстве, он вступает в своеобразные
отношения с представителями традиционной, высокой, элитарной
культуры»12.
Остановимся подробнее на одном из центральных образов системы персонажей. Профессор Филипп Филиппович Преображенский — блестящий хирург, ученый, «величина мирового значения», проживающий в 1920-е годы в Москве. Он занимается опытами по омоложению и улучшению человеческой породы, пытается раскрыть тайну человеческого организма. Прообразом профессора Преображенского послужил дядя Булгакова — врач-гинеколог Николай Покровский13. В качестве метафоры социального эксперимента автор, сам по образованию являющийся врачом, использовал эксперимент биологический. Булгаков ставит своего героя в комическое положение. Наблюдая за тем, как профессор ведет прием, вслушиваясь в
его диалоги с пациентами, мы можем предположить, что операция, которую он им предлагает, не относится к сфере высокой науки. . В этих в чем-то схожих произведениях конфликт разрешается по-разному: М.А. Булгаков возвращает Шарикова в исходное состояние, а несчастный Пьер Скрипкин остается музейным экспонатом, иллюстрирующим человеческие пороки прошлого. В «Собачьем сердце» профессору удается сохранить мир своего дома, бытовой уклад его квартиры становится своего рода социальным вызовом
,