Грех никогда не считался явлением естественным и, тем более, нормальным.
С точки зрения Священного Писания Ветхого Завета, это понятно. Все люди — потомки Адама, или, если следовать книге Бытия, также и потомки Ноя, с которым Господь Бог заключил особый Завет, отличный от райского Завета. Его часто так и называют по имени человека, с которым Всевышний его заключил — Завет Ноев. Смысл этого Завета состоит в том, чтобы не дать погибнуть ни одному человеку, вошедшему в него.
В Древнем мире практически все люди хорошо понимали: последствием любого греха является смерть. Поэтому смерть, которая ждет каждого человека, есть, в понимании Завета Ноя и Моисея, результат его грехов.
У греха есть еще одно страшное свойство: грех заразен. Это следует понимать буквально, как понимается буквально, например, утверждение, что грипп заразен. Если не принимать специальных мер, то можно заразиться, заболеть и даже умереть. Поэтому, когда возникает эпидемия какой-нибудь опасной заразной болезни, в любой стране или ее отдельной части устанавливаются специальные ограждения, нередко даже армейскими подразделениями, чтобы остановить распространение эпидемии. Меры, которые при этом применяются, ни в коем случае нельзя признать демократическими, они нарушают права отдельных людей на передвижение и многое другое. Но вызвано это нарушение демократии и прав человека опасностью, которая грозит очень многим людям. В этом случае действуют специальные законы о чрезвычайной ситуации. Без них вся страна погибнуть.
Грех и его действие, его эпидемичность, представляют такую же опасность для людей. Поэтому каждый Завет, заключенный Богом с людьми через какого-то человека, Им для этого избранного, представляет собой своего рода правила поведения в ситуации чрезвычайного положения, вызванного действием греха. Можно сказать, что это своего рода правила безопасности: что надо делать (или чего не надо делать), чтобы не заразиться, не заболеть и не умереть.
Нередко многие заповеди Завета Моисеева и, особенно, наказания за их нарушения представляются нам слишком жестокими. И даже в совсем не плохих учебных пособиях это обстоятельство или замалчивается, или объясняется особой жестокостью нравов в древности.
Но дело, разумеется, не в этом. Современные нравы ничуть не менее жестоки, впрочем, как и в любую эпоху. Дело в страшной опасности действия греха. Люди той эпохи были вынуждены применять особые меры, чтобы сохранить от смертельной опасности весь народ. Это был своего рода санитарный кордон.
Можно сравнить эти меры по наказанию грешников, равно как и меры современной медицины и санитарной безопасности, с хирургией.
Тот, кто видел или представляет себе действия фронтового хирурга в полевом госпитале, может упрекнуть его в излишней жестокости. Ведь ему нередко приходится ампутировать руку или ногу, чтобы спасти жизнь человека. Но в этих условиях, когда речь идет о жизни и смерти, другого выхода просто нет.
Меры по сохранению людей от действия греха в Ветхом завете можно очень осторожно уподобить хирургии, а в Новом Завете — терапии. Когда к Господу Иисусу привели женщину, уличенную в грехе прелюбодеяния, и предложили осудить ее по Закону, Он неожиданно для обвинителей, призвал их вглядеться в себя. Все они разошлись, а Он сказал этой женщине: "иди и больше не греши", хотя по заповеди ее следовало побить камнями. Но наступила новая эпоха, и хирургия Ветхого Завета уступает место терапии Нового.