Сильный ли характер у Катерины Львовны, из очерка Леди Макбет Мцеского уезда?
Николай Семенович Лесков вошел в литературу как создатель сильных человеческих натур. «Леди Макбет Мценского уезда» (1864) — история трагической любви и преступлений Катерины Измайловой.
Выступив соперником автора «Грозы» , Лесков сумел нарисовать несравненно более трагический бунт героини против поработившего ее мира собственности. Дочь простонародья, унаследовавшая и народный размах страстей, девушка из бедной семьи становится «пленницей» купеческого дома, где нет «ни звука живого, ни голоса человеческого» , а есть только короткая стежка от самовара в опочивальню. Преображение изнывающей от скуки и избытка сил мещаночки совершается тогда, когда на нее обращает внимание уездный сердцеед. Любовь рассыпает над Катериной Львовной звездное небо, которого она не видела прежде из своего мезонинчика: «Посмотри, Сережа, рай-то, рай-то какой! » По-детски простодушно восклицает героиня в золотую ночь, «смотря сквозь покрывающие ее густые ветви цветущей яблони на чистое голубое небо, на котором стоял полный погожий месяц» .
Но не случайно в картинах любви гармонию нарушает вдруг вторгшийся разлад. Чувство Катерины Львовны не может быть свободным от инстинктов собственнического мира и не подпадать под действие его законов. Рвущаяся к свободе любовь превращается в начало хищно-разрушительное. «Катерина Львовна теперь готова была за Сергея в огонь, в воду, в темницу и на крест. Он влюбил ее в себя до того, что меры преданности ему не было никакой. Она обезумела от своего счастья; кровь ее кипела, и она не могла более ничего слушать... » И вместе с тем слепая страсть Катерины Львовны неизмеримо больше, значительнее, чем корысть, придающая форму ее роковым поступкам, сословным интересам. Нет, ее внутренний мир не потрясен решением суда, не взволнован рождением ребенка: «для нее не существовало ни света, ни тьмы, ни худа, ни добра, ни скуки, ни радостей» . Всю жизнь без остатка поглотила страсть.
Когда партия арестантов выступает в дорогу и героиня вновь видит Сергея, «с ним ей и каторжный путь цветет счастьем» . Что для нее та сословная высота, с которой она рухнула в каторжный мир, если она любит и ее любимый рядом! Сословный мир «достает» Катерину Львовну на размытых пересыльных трактах. Он долго ей готовил палача в облике любовника, поманившего когда-то в сказочную «Аравию счастливую» . Признаваясь, что не любил Катерины Львовны никогда, Сергей пытается отнять единственное, что составляло жизнь Измайловой, — прошлое ее любви. И тогда «совсем неживая» женщина в последнем героическом всплеске человеческого достоинства мстит своим поругателям и, погибая, заставляет окаменеть всех вокруг.
«Катерина Львовна дрожала. Блудящий взор ее сосредоточился и становился диким. Руки раз и два неведомо куда протянулись в пространство и снова упали. Еще минуту — и она вдруг вся закачалась, не сводя глаз с темной волны, нагнулась, схватила Сонетку за ноги и одним махом перекинулась с нею за борт парома. Все окаменели от изумления» . Лесков изобразил сильную и страстную натуру, разбуженную иллюзией счастья, но шедшую к своей цели путем преступлений. Писатель доказал, что у этого пути нет выхода, а лишь тупик ожидал героиню, и другого быть не могло. Это прекрасное произведение послужило основой для оперы Д. Д. Шостаковича «Катерина Измайлова» , написанной в 1962 году. Что еще раз доказывает незаурядность произведения Н. С. Лескова, сумевшего найти и передать типичные черты характера Катерины Львовны, раскрывшиеся столь трагически и приведшие героиню к неминуемой гибели.
КАТЕРИНА ИЗМАЙЛОВА — героиня повести Н. С. Лескова «Леди Макбет Мценского уезда» . Лесков прямо указывает на литературный прототип К. И. — это леди Макбет У. Шекспира. И та, и другая убивают в стремлении к своей цели тех, кто им мешает; обе гибнут под тяжестью своих преступлений. Однако в отличие от прототипа К. И. — крестьянка, ставшая «купеческой женой» ; в слепой страсти к своему любовнику приказчику Сергею она убивает мужа и свекра, а затем племянника, попадает в тюрьму и на каторгу, испытывает всю горечь предательства со стороны сообщника-любовника и в финале топит вместе с собой в водах ледяной реки свою соперницу Сонетку. Возможно, Лесков при создании образа К. И. использовал английские народные баллады, очень популярные в России XIX»Шв. В частности, балладу «The Lord of Waristoun», в которой рассказывается о жене, убившей мужа. Фабула «очерка» во многом построена на основе сюжетов широко распространенной в России лубочной картинки «О купеческой жене и приказчике». К. И. стала символом шекспировских страстей на русской почве: в ее образе Лесков сделал попытку исследовать «грубые и несложные формы» , в которых проявляется «рабская покорность своим страстям и преследование дурных недостойных целей у людей простых, почвенных, невыдержанных» . В характере героини начало языческое, телесное резко противопоставлено началу духовному. К. И. очень сильна физически, Лесков всячески подчеркивает ее «диковинную тяжесть» , телесную «чрезмерность» . Духовные же запросы К. И. практически сведены к нулю, что усугубляется еще и «скукой русской, скукой купеческого дома, от которой весело, говорят, даже удавиться» . В доме есть Библия и «Киевский патерик» (жизнеописания святых и великомучеников Киевской Руси) , но К. И. даже не открывает их. «Киевскому патерику» Лесков придает символическое значение — перед смертью племянник К. И. Федя читает в этом патерике житие «своего ангела»» Шв. велико-муч. Феодора Стратилата. Вспыхнувшая в К. И. страсть к приказчику Сергею заставляет ее «чрезмерность» развернуться во всю мощь ее языческой силы. Она начинает жить как бы в соответствии со словами Макбета: «Я смею все, что смеет человек, // И только зверь на большее способен» . Поступки, совершаемые К. И. под влиянием этой «языческой силы» , поначалу вроде бы даже не вызывающие особого отвращения (первые две жертвы К. И. — персонажи малосимпатичные) , неизбежно ведут героиню к провалу в «кромешное зло» , к абсолютному противоречию христианству. Весь ужас и низость происходящего Лесков подчеркивает тем, что убийство мальчика Феди совершает беременная К. И. в ночь под праздник «Введения Богородицы во Храм» . «Божья кара» настигает преступников тут же: их уличают и отдают под суд. Вопрос об оправдании К. И. тем, что она совершила преступления «во имя любви» , потом не раз поднимавшийся в критике, Лесков отвергает полностью. Это не любовь, а «темная страсть» : «Помнишь, как мы с тобой ночами погуливали да твоих родственничков на тот свет провожали» — уже на этапе говорит Сергей К. И. , которая в своем унижении «уж ни бога, ни совести, ни глаз людских не боится» . Сам Лесков вспоминал потом, что ему становилось по временам жутко, когда он писал «Леди Макбет Мценского уезда» .