Помогите анализировать стихотворение Цветаевой "Бабушке" по плану

Перед вами известное стихотворение М. Цветаевой "Бабушка". Ощущение, которое оно вызывает, трудно выразить дискретными терминами языка, – настолько оно смутное и непривычное.
У той же Цветаевой были строки, написанные примерно в то же время, что и приведенное стихотворение. "Уж сколько их упало в эту бездну // Разверстую вдали // Настанет день, когда и я исчезну // С поверхности земли". Эти строки вызывают очень ясное определенное ощущение – печали и страха.
В стихотворении "Бабушка" есть вроде бы и "ненасытимая прорва земли", и молодость, исчезающая в этой бездне, – то есть казалось бы стихи об одном и том же, в сущности. Но формулы внушения у них явно разнящиеся, иные. Приступим к анализу произведения "Бабушка".
"Продолговатый и твердый овал" – ряд твердости. "Черного платья раструбы" – ряд твердости, так как ключевое слово – раструб, он вызывает ассоциацию с металлом. Платье явно накрахмаленное – твердость, жесткость, неподатливость. "Юная бабушка", – инверсионная симметрия. Вызывает ощущение невозможности – невозможно быть юной и быть бабушкой (отметим, что там, где возникает инверсионная симметрия, может возникнуть не только предчувствие утраты, но и ощущение невозможности) . "Кто целовал Ваши надменные губы? " – образ насыщен в высокой степени семой невозможности. Невозможен поцелуй таких надменных губ. Но здесь же присутствует сема твердости – в выражении надменных губ. Точнее, не твердости, а неприступности.
Итак, корректируем: те образы, которые мы уже определили, как входящие в ряд твердости, входят в ряд неприступности (ряд неприступности – часть ряда твердости) . Пока выявлено два ряда, идентификаторы которых – неприступность и невозможность. Однако сема "неприступность" сама оказывается элементом ряда с идентификатором "невозможность" (невозможно женщине быть столь неприступной) . Не наоборот, так как "невозможность" – более абстрактная сема. "Руки, которые в залах дворца // Вальсы Шопена играли" – играть вальсы Шопена в залах дворца для Цветаевой – невозможность (мы знаем, что она так и не стала музыкантом, хотя в детстве ей, как пианистке, пророчили большое будущее) . Невозможно это и для нас с вами, дорогой читатель – ТАК играть и в ТЕХ залах ТЕХ дворцов.
"По сторонам ледяного лица // Локоны в виде спирали" – здесь та же самая твердость, неприступность, сводящаяся к ряду невозможности. Спираль, как и раструб, восходит к представлению о прохладном металле. Но тут возникает еще одна сема – сема холодной чистоты. И возникает еще одна сема, которая связана с холодом, чистотой, неприступностью – острота. Спираль заострена, конец раструба, кстати, тоже. "Темный, прямой и взыскательный взгляд, Взгляд к обороне готовый" – темный, потому что открытый (видно, что глаза темные) .
"Оборона" и "взгляд" притягиваются к остроте и "неприступности", прямой "взыскательный" – к "твердости". "Юные женщины так не глядят" – невозможность, не могут так глядеть юные женщины. "Юная бабушка, кто вы? " – женщины в поэзии Цветаевой всегда очень грешные, страстные, земные – очень женщины. С бабушкой же связывается следующий комплекс качеств: острота, неприступность, невозможность, холод, чистота. Все эти качества для обычной цветаевской лирической героини совершенно немыслимы.
Героиня стиха определенно не женщина. Что же это за существо? Цветаева не знает, вернее, разум Цветаевой не знает. Но подсознание подсказывает ответ: "Сколько возможностей вы унесли, // И невозможностей сколько... " – кстати, вот обнажилось слово "невозможность" – идентификатор одного из семантических рядов стиха.
...В ненасытимую прорву земли
Двадцатилетняя полька.
Это ответ. Смерть – вот тот мир, которому принадлежит данное существо. И моментально объясняются все присущие бабушке качества: холод, чистота – холод могилы, очищение смертью.
Твердость, неприступность, – бесстрастность умершего, неподверженность его земным страстям. Острота – вообще сема ряда смерти: острие оружия, несущего смерть, пронзительность могильного холода.