DoMino
Ученик
(125)
5 лет назад
Повесть Пушкина "Барышня-крестьянка" - это повесть-маскарад, в основе которой лежит переодевание. Сюжет в общем-то не новый, встречающийся и в сказках, и в литературе того времени. Взять например цитату из поэмы И. Богдановича "Душенька", которая вынесена Пушкиным в качестве эпиграфа к повести:
В ней говорится о том, что Душенька казалась прекрасной и в наряде царицы и в наряде пастушки. По сути, в этой строчке утверждается, что не так важно в какой женщина одежде, сколь что она из себя представляет на самом деле.
Лиза, барышня, единственная дочь довольно богатого помещика, переоделась простой крестьянкой и представилась дочкой кузнеца. И это выдуманный образ оказался ей к лицу ничуть не менее, чем реальный. Ведь не платье красит человека, а его внутренний мир его мысли и чувства. И в этом отношении Лиза действительно была прекрасной.
В какое бы платье не оделась эта замечательная девушка, кем бы она не представилась, она все равно бы осталась сама собой, осталась бы красавицей. И именно об этом предупреждает читателя эпиграф к повести.
Виталий Ефипов
Ученик
(118)
5 лет назад
Повесть Пушкина "Барышня-крестьянка" - это повесть-маскарад, в основе которой лежит переодевание. Сюжет в общем-то не новый, встречающийся и в сказках, и в литературе того времени. Взять например цитату из поэмы И. Богдановича "Душенька", которая вынесена Пушкиным в качестве эпиграфа к повести:
В ней говорится о том, что Душенька казалась прекрасной и в наряде царицы и в наряде пастушки. По сути, в этой строчке утверждается, что не так важно в какой женщина одежде, сколь что она из себя представляет на самом деле.
Лиза, барышня, единственная дочь довольно богатого помещика, переоделась простой крестьянкой и представилась дочкой кузнеца. И это выдуманный образ оказался ей к лицу ничуть не менее, чем реальный. Ведь не платье красит человека, а его внутренний мир его мысли и чувства. И в этом отношении Лиза действительно была прекрасной.
В какое бы платье не оделась эта замечательная девушка, кем бы она не представилась, она все равно бы осталась сама собой, осталась бы красавицей. И именно об этом предупреждает читателя эпиграф к повести.