Ну что ж, это перекликается со сказкой Андерсена про елку. Но на самом деле бывает и так, что встречи эти достаточно мимолетны и ничем не примечательны - во всяком случае у меня. А вот Честертон писал другое.
РАСТЯЖЕНИЕ ЦВЕТА
Вся в сером предстала моя Госпожа,
Затянутом у подбородка;
Я понял, на буднюю серость греша,
Что великолепье — не кротко.
Поэтому свят серый воин, монах,
Поэтому серы — соборы,
И в серых пронзительнее небесах
Звезда восходящая в гору.
В зеленом предстала моя Госпожа --
Как луг с шевелюрой густою.
И великолепьем взыграла душа
Забытого мной травостоя.
И все, что таилось средь лиственных крон,
Сверкало смарагдовой сказкой;
Я каждой отвешивал ветке поклон,
Траву попирая с опаской.
Предстала моя Госпожа в голубом,
И — как ясновидец невольный --
Узрел я: сапфирным горящий огнем
Тот град Его первопрестольный.
Так вот, для чего засинил Всеблагой
Так щедро все снизу и сверху! — -
Он — прежде чем ей подошел голубой --
На Вечности сделал примерку.
У древа Познания, мудр, как сова,
Плел дьявол все ту же интригу;
"Мир — мыльный пузырь", — зачитал он слова
И перелистнул свою книгу.
"Конечно, пузырь! — да храни тебя Бог,
Премудрый, что там ни соври ты!
Скажи, но на нем ты бы выследить мог
Такие, как я, колориты?"