Помогите понять притчу

Ли начал говорить первым:
– Вообще-то я пришел спросить не об этом… Я хотел бы узнать… Я хотел бы
поговорить о брате Фэй Хуне…
– Брат Хун? … Да, у него есть шансы. Не очень большие, но есть… – мастер
Чен проницательно посмотрел на собеседника.
– Да, но я бы снова хотел поговорить о ваших методах обучения. Вам не
кажется, что они несколько… жестоки?
– Жестоки? Жестокость рождается от чувств: от злобы, зависти, ревности…
Я не мог быть жестоким, потому что не могу ничего из вышеперечисленного
испытывать по отношению к брату Хуну или к кому бы то ни было еще…
– Да, но он уже второй день не может нормально дышать носом!
– Разбитый нос за мгновенное просветление – не такая уж высокая плата…
– Мастер Чен, пожалуйста, для моего блага, расскажите подробнее о том,
что произошло…
– Хорошо, – легко согласился мастер Чен. Он закрыл глаза и в течение
получаса не произнес ни слова, а потом внезапно, без всякого перехода,
заговорил:
– Я давно приметил брата Хуна. У него большой потенциал, но он молод и,
несмотря на глубокие теоретические знания, не понимает основ. Я решил
помочь ему. Вечером, когда монастырь готовился ко сну, я позвал его с
собой. Мы пошли на вершину Кунь. Там очень хорошо наблюдать закат. Мы шли,
и сначала подъем был не слишком крут. Подножье горы всегда полого. Оно было
покрыто травой и цветами. Идти было приятно и легко. Брат Хун смотрел по
сторонам и радовался прогулке. Но вот мы подошли к первому большому камню.
Он был голым и острым. Я остановился перед ним и оглянулся на пройденные
луга. «Сейчас мы прошли легкий путь. Ты понял это, брат Хун? » – спросил я
его. Он ответил: «Да» , и мне показалось, что он действительно понял. «Но
чтобы идти дальше, мы должны преодолеть этот острый камень, – сказал я. – И
дальше уже не будет так мягко и легко. Ты понимаешь это? » – «Да» , – снова
ответил брат Хун. И тогда мы преодолели голый и острый камень, и брат Хун
немного содрал кожу на колене, потому что был неопытен. Мы преодолели
камень и пошли по крутой тропинке вверх. Здесь уже не было цветов, только
горные травы еще кое-где пробивались сквозь камни. С каждым шагом
взбираться становилось все труднее. Брат Хун уже не смотрел по сторонам. Мы
добрались до небольшой ровной площадки и снова остановились. «Мы прошли
сложный путь, – сказал я. – Но дальше будет еще сложнее, и поэтому нужна
передышка. Понимаешь? » – «Понимаю… » – сказал брат Хун, и я подумал, что он
действительно понимает. Я дал время на отдых, а затем мы стали взбираться
дальше. Гора стала совсем крутой, и нам иногда приходилось пробираться
ползком, обдирая колени и ладони, но мы двигались вперед. И на середине
этого пути, не останавливаясь, я спросил брата Хуна: «Понимаешь? » И он,
задыхаясь, ответил: «Да» . И я подумал, что он действительно понимает…
Брат Хун совсем уже выбился из сил, когда мы добрались до ровной
площадки на самой вершине горы. В двух шагах от нас была бездонная
пропасть, а прямо перед нами догорал кровавый закат… И тогда я сказал: «Мы
забрались. Теперь мы на вершине, и одновременно у самой пропасти… Посмотри
же на закат! … Понимаешь?! » Тогда брат Хун посмотрел на красный закат и
усталым голосом сказал: «Да, очень красиво… » И тогда я понял, что все его
«да» были просто бессмысленным сотрясением воздуха! И тогда я размахнулся и
как мог сильно ударил его кулаком в нос. Он зашатался, схватился руками за
лицо, а когда отнял их и увидел кровь… Из его носа текла кровь, и его руки
стали красными… Брат Хун посмотрел на красные руки, а потом на кровавый
закат, потом снова на руки… И тогда он действительно ПОНЯЛ! Я прочитал это
по его глазам…